Taemin/Sehun; slash, angst, songfic, AU
~6700 слов
для AU fest 2014
Примечание: миндаль - весна, надежда
Акация - одиночество, тайна
Анемоны - искренность, надежда
Сэхуну больно.Сэхуну больно. Он рвано дышит, сжимает в руках одеяло до белых костяшек, что-то тихо сам себе нашептывает и громко стонет. Ему невыносимо больно, чешется нога и хочется к чертям оторвать ее, только бы перестало болеть. Иногда он видит свою маму, иногда какие-то белые пятна на черном фоне, а иногда пятна выкрашиваются и танцуют, словно издеваясь над болью Сэхуна. Он чувствует что-то невыносимое под кожей, что-то холодное внутри себя, перед тем как перестать чувствовать вообще.
«Возвращаться – плохая примета», думает Сэхун, критично осмотрев ярко белый потолок. После нескольких часов? суток? недель? проведенных без сознания даже обычные цвета насилуют его глаза.
«Прям небо в алмазах» - щурится Сэхун и со стоном закрывает глаза. Голова налита свинцом, любое, даже самое маленькое движение дается с трудом. А еще безумно чешется правая нога. Сэхун с трудом шевелит левой новой в надежде, хотя бы немного почесаться. Но чесать то почти и ничего.
- У меня, блять, нет ноги! – кричит Сэхун на врача и пытается кинуть в него что-то с рядом стоящей полочки, но ничего под руку не попадается. Медбрат Пак что-то быстро шепчет и испаряется из палаты. – У меня нет ноги! – продолжает орать Сэхун, перечеркивая себе все будущее.
Нет правой лодыжки – просто издевательство в современном мире. Это вечные неудобства с чертовыми костылями, трудности при поступлении на работу, да так даже в клубе невозможно никого подцепить! Кому ты нужен, когда всегда на костылях. Сэхун бьет собственную правую ногу, хочет думать, что он - морская звезда, у которой сейчас вновь отрастет нужная конечность. Но ничего не происходит.
Теперь нога выглядит, как бейсбольная бита, думает Сэхун прежде чем снова забыться в своей истерике.
Назойливые доктора раздражают как никогда. Они меряют температуру, пульс, давление, осматривают все тело и спрашивают «все ли в порядке». Сэхуну хочется ткнуть им своей отрубленной лодыжкой, своим порядком в лицо и спросить «а все ли у вас в порядке?».
- Они всего лишь выполняют свою работу, - тихо говорит парень с соседней койки. Его перевели сюда вчера, когда Сэхун спал, и за это время к нему ни разу не подошел врач, да и сам парень никуда не выходил. – Не надо на них злиться. Разные бывают ситуации.
- У меня, блять, нет ноги, - с паузой после каждого слова чеканит Сэхун и хочет избить парень своей «бейсбольной битой».
- У тебя всего лишь нет правой лодыжки, - коротко отвечает парень и отворачивается к окну. Хотя Сэхун первый перестал с ним разговаривать, да.
Лишиться ноги из-за заражения крови – глупее только умереть от чумы в 21 веке, считает Сэхун, ворочаясь в кровати. Его преследуют воспоминания боли операции, хотя этого не может быть – он был полностью под наркозом. Но боль не отступает и Сэхун снова плачет, не разбирая – болит у него нога, голова или корни безнадежности настолько больно впиваются в органы.
Пиздец моей жизни, в сотый раз за день думает Сэхун. Настоящий пиздец.
Когда приходят родители Сэхун ревет. Его трясет от всей ситуации, его разрывает изнутри.
- По-другому бы не вышло, сынок, - шепотом извиняется мама, по ее щекам текут слезы, и она крепко обнимает сына, пытаясь хоть как-то ему помочь.
Сэхуну не помогает, его все так же трясет, а слезы так и продолжаю литься. В его душе просто цветет безысходность.
Все в больнице – от медсестер до расположения здания вгоняет в ад. Сэхун смотрит в потолок, стараясь отыскать там смысл жизни, ну или какой-нибудь кусочек нормальной жизни. Как назло, он вспоминает только шумные вечеринки, наполненные яркими светами прожекторов и топотом здоровых ног. Еще он вспоминает ярко-желтый седьмой автобус, который он догонял почти каждый день, чтобы не опоздать в университет. Насыщенно бежевый кафель университетской лестницы, на которой он с друзьями мог и любил устраивать догонялки. Яркие воспоминания ослепляют его, и это совсем не приносит ему удовольствия.
- Почему к тебе никто не приходит? - тихо спрашивает Сэхун у своего соседа. Его голос охрип от частых криков и истерик, голова болит от частых слез и насморка. Но к нему больше заходить нельзя, а до сна нужно чем-то себя занять. Книги, которые принесли родители, не самый лучший вариант.
«Потому что это, блять, приключения, а значит, у всех героев есть, блять ноги», морщится Сэхун, только посмотрев на обложки.
- У меня никого нет, - коротко отвечает сосед, не отвлекаясь от своего занятие. Медсестры и медбратья часто приносят ему какие-то журналы и книги, которые парень поглощает буквально за несколько часов. Сейчас он дочитывает какую-то толстенную книгу, которую медбрат Пак занес ему с утра. Кажется, это был учебник по фармацевтике.
- Тебе эта муть правда интересна? – Сэхуну не хочется выслушивать чужие драмы, у него есть своя, поэтому он переводит разговор, кивков указывая на книгу. Парень, наконец, поднимает на него взгляд.
- Нет, я не понимаю и половины. Но мне все равно нечего делать, все остальное я уже прочитал, - пожимает он плечами и откладывает книгу на тумбочку. – Я Тэмин.
- Сэхун.
- Я уже знаю, все называли тебя по имени, - улыбается парень. Сэхун на секунду ловит какую-то грусть в расплывшихся губах, но глаза парня выражали полную пустоту. – А медбрат Пак по секрету сказал, что боится того дня, когда ты выйдешь из палаты. Он боится, что ты что-нибудь в него все-таки закинешь.
- Он просто дурак, - Сэхун вспоминает непутевого медбрата и его дурацкую привычку все ронять и терять. – Ты можешь взять мои книги, - предлагает он, показывая на свои несколько книг.
- Спасибо, - снова улыбается Тэмин. Его улыбка почему то такая теплая, что на секунду Сэхуну кажется, что безысходность внутри него уже не такая черная. – Докинешь?
- Сомневаешься во мне? – Сэхун чуть улыбается, у него пока не получается по-другому, и целится в руки Тэмина одной (той, что поменьше, дабы не убить) книгой. В полете книга раскрывается и меняет намеченную Сэхуном траекторию, упав где то в области ног Тэмина, но не задев их.
- Спасибо, - зачем-то снова повторяет Тэмин и снова, мать его, улыбается.
- Не за что, - Сэхун смущен собственной странной реакцией, поэтому берет плеер с наушниками и с песнями, которые ему уже давно надоело слушать. Но все лучше, чем смотреть на приятную улыбку Тэмина. Закрыв уши наушниками, Сэхун заметил капельку грусти в глазах Тэмина, перед тем как тот окунулся в чтение.
Прослушивая песни, которые порядком поднадоели, («боже, надо срочно менять свой плейлист»), Сэхун не раз ловит себя на мысли, что стреляет глазами в Тэмина. Окунувшись в чтение, тот улыбается и неслышно проговаривает какие-то фразы. Сэхун не понимает, почему улыбка соседа настолько сильно проникает в него, куда-то меж ребер и селится там небольшим островком света. Чтобы это не означало, Сэхуну нравится это чувство.
Когда приходят его друзья, Сэхуну уже нечего выплакивать, но все еще есть о чем покричать. Он жалуется на Бога, в которого не верит, на мироздание, на судьбу и на сложившиеся карты, в сотый раз спросить «ну почему я?». Вместо него плачет Тао и что-то лепечет на китайском – в особенно чувственные моменты он просто не в состоянии говорить на не родном языке. Чонин похлопывает его по плечу и говорит, что «все нормально, ты пробьешься, это не конец жизни» и Сэхуну впервые всерьез хочется забить Чонина насмерть, наверное, своим обрубком ноги, потому что это для него конец. Чонину легко говорить, у него все на месте, но почему-то от его слов что-то болезненно сжимается между ребер.
Сэхун не замечает, с каким трудом Тэмин старается не смотреть на его друзей.
- Ты помнишь хотя бы половину из того, что уже прочитал? - спрашивает Сэхун после на удивление вкусного завтрака в палате. Тэмин с прошлого вечера читает уже вторую книгу и не сразу понимает вопрос Сэхуна. Он несколько раз моргает, пытаясь восстановить его в памяти.
- Я помню, как развивался сюжет, детали никакие в голове не отпечатались, к сожалению, - улыбается Тэмин. Это определенно рефлекс, думает Сэхун. – А из журналов у меня все интервью и статьи смешались. Вроде «Тэхён из SNSD предсказывает скорый развал обвал акций маленькой и уютной лапшичной, а так же естественный цвет волос в трендах макияжа следующего сезона».
«Это абсолютно не смешно», - думает Сэхун, корчась от смеха на своей кровати. Смотря на него, Тэмин тоже смеется, но более сдержанно, прикрывая рот тыльной стороной ладони.
- Тэхён обалдеет, узнав, что он стал участницей SNSD, ему всегда хотелось, да, - сквозь смех говорит Сэхун, хотя даже не представляет, кто это такой.
С Тэмином легко, ловит себя на мысли Сэхун. Он не разговорчивый, но не скрытный, он поддерживает разговор, но не навязывается. Убивать с ним время – самое то. А еще у него невероятно приятный смех и улыбка, благодаря которым Сэхун отвлекается от безысходных картинок своего будущего.
Сэхун проснулся от грохота и «простите, пожалуйста, господи Ли» голосом того самого непутевого медбрата Пака. Тэмин тихо шипит на него, но, пусть Сэхун совсем плохо его знает, он уверен, что Тэмин делает это сквозь улыбку. О железную ножку тэминовской койки что-то ударяется. Сэхун морщится от звука и разлепляет глаза, утыкаясь взглядом в стену. За его спиной копошатся медбрат Пак и Тэмин, и Сэхуна преодолевает любопытство – Тэмина впервые забрали на какие-то процедуры или осмотр. Он тихо и аккуратно, как он сам думает, поворачивается в сторону соседа и видит немного взволнованные глаза Тэмина, направленные на него, и плед, которым медбрат Пак накрывает отсутствие ног на инвалидном кресле. До того, как Сэхун осознает произошедшее, оба парня исчезают из палаты.
Молчать с Тэмином – невозможно, думает Сэхун, вдыхая вместе с кислородом напряженность. Сосед вернулся с осмотра около получаса назад и снова уткнулся в книги, избегая сэхуновского взгляда. Отогнав навязчивую неловкость, Сэхун все же спрашивает:
- Разве тебе не плохо?
Тэмин поднимает на него взгляд, сразу понимая, о чем идет речь. Он прикрывает книгу и Сэхун уже готов к долгому разговору с душещипательной историей, в которой сегодня уже готов, но Тэмин отвечает на удивление коротко.
- Было, но прошло уже.
- Тебя перевели сюда позже меня, - хмурится Сэхун. – Когда ты успел успокоиться?
- Я лично подписывал документ об ампутации, - слабо улыбается Тэмин. «и все-таки это рефлекс» - отмечает Сэхун. Как можно с улыбкой говорить о таких вещах?
Но слабая улыбка медленно срезает ветки безысходности внутри Сэхуна. Слабая улыбка наполнена силой, как кажется Сэхуну, дарит уверенность.
Тэмин сидит с прямой спиной, снова погружаясь в книгу. От него волнами исходит надежда и Сэхуну хочется утопиться в этих волнах. Сэхун хотел бы испытывать жалость к Тэмину, потому что его ситуация по сути гораздо хуже его собственной. Но Тэмин тепло улыбается, смеется и не подает ни единой капли слабости. Он сильный, думает про себя Сэхун, поражаясь стойкости человека, который старше его всего на год.
Стоит ли ему брать с него пример?
- Все звезды рано или поздно падают, - говорит Тэмин, вглядываясь в окно.
- Увидел падающую звезду? – Сэхун на долю секунды стало завидно. Даже в ночи звездопада ему никогда не попадалась такая удача.
- Вроде того, - слабо улыбнулся Тэмин, сжимая в руках одеяло. Его руки немного напряглись и Сэхун еле сдерживает себя, чтобы не заострять на этом внимание.
- Загадал желание? – Сэхун сам себе напомнил маленького ребенка со старшим братом или папой, но теплая энергетика Тэмина только к этому и располагала.
- Конечно, - пожал плечами Тэмин. – А ты?
- Я же ее не видел. Тем более, мечтать мне не о чем. Все пошло в жопу с этой лодыжкой.
Тэмин кидает в Сэхуна смятой салфеткой, мол, незачем возвращаться к своей ноге, и смеется над реакцией младшего. У него дурацкий задыхающийся смех, но Сэхуну приятно смеяться вместе с ним, выгоняя темные мысли из сердца.
Больница не такая уж и адская, думает Сэхун, медленно на костылях двигаясь по коридору. Сегодня, после долгих привыканий и тренировок, ему, наконец, разрешили прогуляться на улице. Костыли неудобно подпирают подмышки Сэхуна, и ему совсем не хочется верить, что это «с непривычки». Трудно привыкнуть к дополнительным двум ногам. Рядом с ним, точнее чуть позади, идет миниатюрная медсестра Ким, внимательно наблюдая за каждым его движением, что-то отмечая в блокнотике. Сэхуну казалось, что она прожжет в нем дыру. «Вырвется ли из меня тогда печаль-тоска», - думает Сэхун и сам отдергивает себя от глупых, драматичных как в кино мыслей.
- Вы хотите выйти на улицу? - зачем-то уточняет медсестра Ким, хотя Сэхун уверен, что его уверенное направление к двери просто кричит о его намерении. Поэтому он не отвечает. Около лестницы девушка хватает его за локоть и помогает спуститься, потому что пока Сэхуну опасно спускаться самому. У девушки сильные руки и хватка, которая ослабляется лишь на один момент, когда она отвлекается на поклон и улыбку молодому врачу с красивыми длинными пальцами. Сэхун хочет сымитировать падение, чтобы девушка больше не отвлекалась на красивых врачей, но быстро отгоняет эту мысль, заметив счастливую улыбку уходящего парня и не менее сияющую медсестру Ким. Она выглядит немного глупо и Сэхун надеется, что при взгляде на Тэмина не выглядит так же.
Небольшой сквер при больнице встречает его бабушками, которые еле передвигают свои «полноценные, блять, конечности». Сэхун старается найти здесь хоть кого-нибудь, на ком глаз отдохнет, но все, к сожалению, слишком счастливые для него. Он поворачивается, чтобы вернутся обратно в палату. Но одновременно с еле замеченным недовольным взглядом медсестры Ким он видит улыбку Тэмина из окна палаты. Тот машет ему рукой и жестом говорит идти гулять. Почему Сэхун соглашается, он не понимает сам. Но ветер, обдувающий уши, напоминает ему голос Тэмина, который шепчет ему «иди». И Сэхун идет.
А потов вновь идет, но уже с Тэмином, который с трудом передвигается самостоятельно в своей инвалидной коляске. Несколькими минутами ранее он отказался от помощи медрата Пака, и Сэхун не сразу понимает почему.
- При нем ты немного скован и даже зол, - делится Тэмин на улице, когда Сэхун садится передохнуть на одну из самых дальних от здания лавочек. До этого они около двадцати минут гуляли в полной тишине, просто потому что удобно. А еще Сэхун понял, что Тэмин согревает именно улыбкой и своим голосом, а не удобным расположением окна и комнаты. В мире, в котором существует такой свет, Сэхун готов остаться жить.
- Почему ты настолько хорошо меня знаешь? – спрашивает Сэхун и с удовольствием положил бы голову на плечо Тэмина, если бы тот не сидел в своем кресле так далеко от него. Тэмин улыбается и, кажется, немного светится.
- Если я отвечу, что я ангел, посланный тебе небесами, ты рассмеешься? – спрашивает Тэмин и Сэхун смеется, хотя это абсолютно не смешно.
- Давай сыграем в игру? – предлагает Тэмин, спускаясь с койки на пол. Сэхун непонимающе смотрит на него и тоже собирается сесть ниже, пока голос соседа не останавливает его:
- Нет, ты будешь стоять, - очаровательная улыбка Тэмина, пожалуй сильнейший для Сэхуна аргумент и он встает, опираясь на костыли. Они теперь не так больно впиваются в подмышки и Сэхун удивлен, что так быстро к ним привык.
Тэмин достает мяч, и бьет им в сторону Сэхуна, который за мыслями о костылях не заметил первого броска. Он приходит в себя только под смех Тэмина.
- Один ноль, зевака!
Сэхун с трудом доходит до угла, в котором остановился небольшой мяч и пинает его левой ногой, полностью опираясь на костыли. Стоять так даже весело – словно на качелях катаешься. Тэмин ловко ловит мяч и незамедлительно толкает его снова в сторону Сэхуна. Тот понимает, что отвлекаться на мысли с таким темпом игры просто невозможно и полностью отдается игре.
- Шесть ноль! – припевает Тэмин перед первым «голом» Сэхуна.
- Не радуйся победе заранее, - отвечает Сэхун, пригрозив сидящему парню костылем. Играя, Сэхун чувствовал непонятную ему легкость во всем теле, свободу во время «катания» на костылях, приятную боль в левой ноге от столкновения со слишком быстрым мячом. Кажется, Сэхун привыкает к новой паре ног.
Выписывают их по отдельности – сначала Сэхуна, через неделю Тэмина.
Сэхун стоит в холле больницы, в своем самом красивом кроссовке и ощущает себя немного глупо, потому что даже не отражающие поверхности могут отразить насколько глупо он смотрится с этой улыбкой на лице. В течение этой недели он был дома, потому что тысячи родственников со всей Кореи и мира неожиданно полюбили его именно сейчас – когда бедненький лишился лодыжки. «Если бы не они, я бы и не заметил отрезанной ноги, блять» - думает Сэхун, стирая с себя фантомы всех тетушкиных поцелуев. Тэмина провожают всем больничным персоналом и Сэхун чувствует себя неуютно, забирая его в одиночестве.
- Неужели кроме меня тебя некому забрать? – интересуется Сэхун, выходя за ворота больницы.
- Я говорил, что у меня никого нет, - пожимает плечами Тэмин и снова улыбается. Сэхун не решается продолжить эту тему.
- Зато у меня есть танцевальный зал, - кидает Тэмин до того как таксист помогает ему выйти из машины. – Приходи посмотреть.
Тэмин, танцующий только на руках и спине – невозможно больное зрелище.
Нисколько не жалостливое, Тэмин не дает себя жалеть, не грустно и не неловкое, оно просто больное, потому что внутренне понимаешь, скольких усилий это стоит.
Сэхуна грызет совесть, когда он смотрит на свою правую ногу. Всего-то нет лодыжки, усмехается Сэхун, а сколько было истерики. Сколько было желания не жить. Сэхун помнит себя на краю пропасти, когда он стоял он обдувался ветром и уже хотел спрыгнуть. Сзади поторапливал лес с рычащим на него обществом, которому не нужны неполноценные люди. Но стоило Тэмину легкой рукой смахнуть с глаз пелену истерики, слез и пессимизма, Сэхун увидел тропинку у которой его ждали близкие ему люди. И Тэмин толкал его в спину, к ним.
Сэхун чувствует – даже самые невесомые касания Тэмина дарят надежду.
Как и сейчас. Тэмин просто танцует, а в Сэхуне цветет миндаль.
Со временем, Сэхун приводит сюда и Чонина с Тао, которые громко охают на каждое движение Тэмина. Чонин окрестил себя фанатом номер один, на ходу придумывая какие-то связки и движения. Тао, в итоге, танцует с ними, хоть и странно косится иногда на Тэмина. Сэхун пытается уловить в этом взгляде какие-то эмоции. Кажется, в одном коктейле смешались удивление, восхищение, непонимание и даже ревность.
- Почему тебе не плохо? – но ломаном корейском и с ломанными мозгами спрашивает Тао. Сэхун готов огреть его своим тяжелым телефоном, потому что такой вопрос – сплошная дискриминация по отношению к Тэмину, как он считает. Сэхуну тоже интересно, но, несмотря на свой дерьмовый, как он сам думает, характер, у него, блять, хватает мозгов такое не спрашивать.
- Почему мне должно быть плохо? – Тэмин не просто улыбается, он тихо посмеивается, словно старший (хотя он младше Тао) брат, который объясняет своему братишке какие-то элементарные вещи, которые тот не понимает в силу возрасте. – Я жив, я занимаюсь тем, что мне нравится. Возможно, мне тяжело танцевать только на руках, но я прикладываю к этому не больше усилий, чем начинающие танцоры, которые только учатся делать нормальные шаги под ритм.
- Я же не о танцах говорю, - вздыхает Тао, понимая, что сморозил глупость, но отходить от своего вопроса не хотел.
- Разве я не уточнял, что танцы – моя жизнь? – Тэмин треплет Тао по голове и отбирает у него бутылку с водой. «Потому что нет больше людей и вещей, ради которых хотелось бы жить» - скрывает в своей душе парень.
Когда Тэмин приглашает Сэхуна к себе домой с ночевкой на «инвалидский мальчишник», как его окрестил сам Тэмин, Сэхун без вопросов соглашается. Он активно кивает, даже не звоня родителям, а просто скидывая им смс. Они все равно поверит – тетя Юра, которая недоучилась на психолога, посоветовала родителям не лезть в повторную социализацию Сэхуна, за что он ей очень благодарен.
Они идут пешком до квартиры Тэмина, вдыхая осенний запах и припечатывая листья к асфальту. Сэхун вспоминает, как пинал ногами в детстве горы из листьев и наблюдал за оранжево-желтым мини дождем. Закусив губу от осознания глупости идеи, Сэхун останавливается на костылях и немного на них покачивается. В итоге немного, но ему удалось разогнать листья с кромки асфальта. Тэмин смеется и бьет его по бедру, намекая, что то мог и упасть. Но маленькая сэхуновская шалость ему явно понравилась.
- Давай купим закуски, - предлагает Тэмин, головой кивая в сторону супермаркета. – Около моего дома нет магазинов с пандусами.
После такого довода Сэхун сразу соглашается, но пандус супермаркета ему не нравится так же, как и отсутствие его у маленьких магазинов. Он понимает, что Тэмин самостоятельно по такому крутому подъему не поднимется. От Сэхуна толку мало в этой ситуации, а люди, проходящие мимо него, полностью игнорировали парня в инвалидной коляске, который кружил около пандуса. Какие-то подростки смеются за спиной Сэхуна и он почему-то уверен, что объектом шуток являются они с Тэмином. Он хочет предложить уйти, но тут из супермаркета к Тэмину выбегает пожилой охранник и поднимает его к двери. Тэмин кланяется ему, улыбается и что-то говорит, и Сэхун понимает, что Тэмин приходил сюда не один раз. Сэхун быстро (насколько это возможно) поднимается по лестнице, и на секунду оборачивается, чтобы увидеть, что единственные подростки на улице сидят к нему спиной и смотрят что-то в телефоне, громко обсуждая.
- Не ищи причин для ненависти, - бросает Тэмин перед тем, как двинутся дальше вглубь супермаркета.
Квартира Тэмина такая же теплая, как и хозяин. Сэхун рассматривает миллионы фотографий на полочках, замечая на них несколько неизвестных ему лиц. Тэмин что-то кричит ему с кухни, и Сэхуну приходится отвлечься от своих мыслей.
«Как много Тэмин знает о нем, и сколько не знает о нем Сэхун»?
Вопрос вылетает из головы, когда Тэмин, а с ним и вся квартира, улыбается. Сэхуну приятно даже от того, что Тэмин вообще его сюда пригласил.
На подоконнике Тэминовской кухни цветут акации.
«Если бы этим вечером наступила моя смерть, я бы потратил весь день на извинения перед людьми, которых я хоть раз обидел» - Сэхун просыпается под слова какого-то очередного глупого айдола. Глупого – потому что своими громкими словами он разбудил Сэхуна, которому было очень удобно спать на плече Тэмина. Тот уже и сам уснул – укрыв обоих одеялом, положив свою голову на голову Сэхуна. Пульт в руке опасно покачивается, намереваясь упасть с ослабшей руки. Сэхун аккуратно перемещает пульт на диван и возвращается в удобное положение – на плечо Тэмина. Там уютно и даже привычно. Сэхун не хочет отпускать это чувство, которое цветет в его душе.
Когда бы Сэхун ни пришел в зал, Тэмин всегда танцует. Полностью покрытый влажной оболочкой пота, в синяках из-за падений, но с неизменной улыбкой на лице. «Всегда неулыбающиеся люди неискренне» говорил маленькому Сэхуну отец в ответ на «я женюсь на Юне-щи, потому что она всегда улыбается». Сэхун не поверил его словам тогда и абсолютно не готов поверить сейчас.
- А что ты будешь делать, когда станешь старше? - вырывается у Тао во время обеда, и Сэхун серьезно готов убить его своим телефоном
- А когда люди становятся старше, они теряют навыки к танцам? - Тэмин выкашливает этот вопрос одновременно с молоком (колу ему нельзя в рамках диеты), стараясь скрыть свой смех, вызванный неожиданным вопросом.
- Невозможно зарабатывать на жизнь только танцами. Учитывая, что ты даже хореографом стать не можешь.
Сэхун отвлекается от придумывания способов убийства Тао, следя за Тэмином и пытаясь найти в нем хоть какой-то отголосок грусти или обиды. Но Тэмин лишь теребит свою грязную и потную от миллиона тренировок футболку и продолжает улыбаться. Он поджимает губы и кивает, словно сделал для себя какой-то вывод.
- Ноги на мозги не влияют, - в итоге отвечает Сэхун, и тыкает в Тао своей костылей. Тэмин благодарно улыбается ему куда-то в плечо.
Сэхуну нравится Тэмин. Вот так просто нравится как человек. Тэмин всегда улыбается, даря тепло; говорит, даря надежду; обнимает, даря надежду. Тэмин безвозмездно дарит и отдает, и Сэхуну нравится ощущать себя под защитой мира.
Было ли ему хорошо? Возможно, это было слишком идеально для Сэхуна.
Сэхун входит в квартиру Тэмина настолько бесшумно, насколько это возможно – время ранее, но парень хочет сделать хоть что-то приятное человеку-подарку в его жизни.
Обитель не встречает его тишиной. Эхом по всей квартире отдается непонятный Сэхуну звук и он просто идет на него; медленно и осторожно, пытаясь успокоить быстро бьющееся сердце, когда он понимает, что звуком была приглушенная музыка. Ранее, квартира Тэмина обволакивала спокойствием и уютом – теплые тона, множество фотографий и фигурок, творчески разбросанные вещи. Сегодня квартира застыла с некой обреченностью, а фотографии не казались счастливыми – с них на Сэхуна смотрели стеклянные глаза. Пространство просто потеряло свои цвета.
В комнате Тэмина тяжело дышать, кислород, кажется, смешался с безнадежностью. Сэхун делает три тяжелых (и громких, как ему показалось) шага вовнутрь.
«Уан, ту, сри, фор» - отсчитывает, смеясь, парень на видео, ловко двигая всем телом. – «Давай уже, включай музыку», - кричит он, легким движением поправляя челку. С музыкой вместе он задвигался, паря по залу, идеально смешивая различные стили, танцуя не только телом, но и душой.
И худыми здоровыми ногами.
Сэхун сразу признает в танцующем парне Тэмина – пусть и сменилась прическа, но этот смех и улыбку не может замаскировать даже самое плохое качество видео.
Сэхун узнает Тэмина и в парне, лежащим на кровати, который, свернувшись калачиком, невидящим взглядом смотрел в монитор.
- Тэмин?... – тихо зовет Сэхун, но парень не отзывается. Он весь дрожит, тихо подвывая музыке с видео, а глаза красные от слез и абсолютно пустые.
Сэхун боится. Он никогда не видел Тэмина таким болезненным, слабым, безжизненным. Тот уменьшился раза в три, сломавшись и скорчившись от боли воспоминаний. Сэхун никогда не видел Тэмина в слезах. Они никогда не видел его настоящего.
Хотел ли он это видеть?
Он приходит в себя только на улице, шумно вдыхая прохладный морозный воздух – приближается зима. Сэхун не помнит, как он так быстро вылетел из комнаты, как бежал вниз по лестнице с костылем, потому лифт ехал слишком медленно для него, не помнит, закрыл ли тэминовскую дверь. Он не хочет этого помнить, как и хочет стереть воспоминания о Тэмине. Только лишь сегодняшние или все, Сэхун не знает, но морозным воздухом по венам в нем уже бежит чувство предательства. Он чувствует себя преданным близким человеком, которому он доверял себя, а тот в итоге никогда не доверял себя Сэхуну.
Отвечая на звонок, парень не понимает, кто именно дышит ему с того края провода.
- Знаешь, - бесцветно шепчет родной голос. – Иногда люди не такие сильные, как о них думают.
Сэхун сбрасывает звонок, не дослушав.
Он приходит в танцевальный зал по инерции – он привык носить обед танцующему Тэмину. Как и обычно, зал встречает его громкой музыкой и потным Тэмином, который в два движения оказался не на руках, а на попе ровно, улыбаясь зашедшему Сэхуну. Улыбаясь, как ни в чем не бывало.
- Тэмин, а ты утром... – Сэхун начинает, но не знает, как закончить и что вообще говорить.
- Чонин звонил, сказал что придет, - в итоге говорит Тэмин, чтобы как-то заполнить тишину. – Как раз посмотришь, что мы вдвоем поставили на прошлой неделе. Чонин даже обещал это снять и отправить на какой-нибудь конкурс. Было бы здорово, правда?
- Да, - на автомате отвечает Сэхун. Тэмин улыбается и излучает тепло, которое Сэхун по привычке принимает. Но насколько оно искренне сейчас и было ли искренним хоть когда-то?
Тэмин продолжает говорить и улыбаться, и Сэхун не верит сам себе. Не может собрать воедино человека, который сидит перед ним – сильно и яркого Тэмина, который полностью искоренил в нем пустоты и вырастивший в нем анемоны; и Тэмина, которого он видел утром – сломанного. Способен ли слабый человек настолько хорошо притворяться сильным? Сэхун не выдерживает настолько правдивой искренней улыбки, и поднимается.
- Прости, сегодня не смогу, - кидает он Тэмину и выходит, не оборачиваясь и не дожидаясь ответа.
- Просто никто не бесконечность, - тихо говорит Тэмин, и Сэхун даже слышит, как тот сглатывает свое одиночество. Тэмин снова позвонил ему спустя минут пять-шесть после ухода. Сэхун ничего ему на это не отвечает и спустя минуту полной тишины звонок сбрасывается.
Полностью отказаться от общения с Тэмином невозможно. Назло самому себе Сэхун познакомил его со своими друзьями, поэтому на общих «вылазках» их было не трое, как раньше, а четверо. Тэмин часто шутит, смеется, обменивается с Чонином странными секретными взглядами и в шутку замахивается кулаком Тао между ног (как раз «рост» позволяет). Сэхун пытается улыбаться так же, но ничего не выходит, потому что огонек меж ребер гаснет под волной предательства. А искренен ли его смех сейчас?
- Сэхун, не тормози, в столб врежешься, - Тао немного тормошит его и почти сразу шарахается, потому что Сэхун старается улыбнуться ему в ответ, но в итоге получается пугающий оскал.
Тэмин оборачивается на их копошение. Сэхун старается словить в взгляде Тэмина хоть что-то – грусть, боль, разочарование, но в итоге видит лишь море?океан? тепла. Сэхун не может наступить в эту лужу снова, поэтому ссылаясь на срочные мамины дела, он по-быстрому сбегает (даже не пытаясь придумать какого-то другого слова).
В этот раз Сэхун звонит Тэмину первый, собираясь поговорить с ним о том утре. Вживую этого совсем не получается – улыбка и уютная атмосфера к серьезному разговору о депрессии отнюдь не располагают. Но в ответ на сэхуновское «привет» Тэмин моментально переводит тему:
- Зря человека часто сравнивают с чашей, - Сэхун слышит, как Тэмин бьет пальцем по столу. -
Когда чаша переполняется, из нее просто все выливается, но не более. Человек больше похож на стекло. Если по нему ударить оно либо сломается сразу, либо будет долго трескаться, пока в итоге не распадется на миллионы кусочков, некоторые из которых даже невозможно разглядеть. Это больше похоже на человека.
- Почему ты говоришь со мной об этом? – спрашивает Сэхун до того, как успевает подумать.
- Потому что мне об этом больше не с кем поговорить, - горько усмехается на том конце провода Тэмин, прекращая барабанить по столу. Сэхун не находит, что ответить. Тэмин сбрасывает первый.
Сэхун снова ощущает себя персонажем драмы, потому что чувство предательства никак не уходит из ума. Он старается мыслить здраво и пытаться понять причины поступков Тэмина, но все катится валуном и ударяется о стены «предательства». По сути, Тэмин лгал ему каждой своей улыбкой и оттого маленький свет, который поселился в душе у Сэхуна благодаря ей, стал холодным комочком разочарования.
Светящее из окна солнце совсем не добавляет в эпизод атмосферности, зачем то думает Сэхун, пытаясь отвлечься. Но не выходит. Как так получилось, что мыслями о Тэмине он поддерживает свою жизнь?
Сэхун не приходит на тренировки Тэмина. Сэхун старается не отвечать ни на какие его звонки, хотя тот исправно звонит каждый вечер. Сэхун старается стереть его из своей жизни – вот так просто сбежать (и Сэхун не пытается подобрать к этому другого слова) от проблем и эмоций, потому что нож в спине дает о себе знать сильнее, чем привязанность.
Он знает Тэмина слабого, поэтому рассказы Чонина о том, как они с Тэмином весело проводят время, отдают вкусом лицемерия на языке. Сэхун старается натянуть улыбку (у Тэмина же это как-то получается) и молча кивает, практически не слушая. Обычно проницательный Чонин не замечает этого, видимо, полностью околдованный магическими лживыми улыбками.
После больницы Сэхун не мог сказать о Чонине и Тао как о лучших друзьях, что-то мешало ему. И сейчас он понимает, что именно Тэмин мешал так думать. И именно он разочаровал Сэхуна так скоро. «Разочаровал» - идеальное слово для его ситуации, как ни крути. Сэхун видел в Тэмине спокойствие, Тэмин, видимо, видел в нем всего лишь проходящего мимо человека.
Сэхун не может не спросить у Чонина, как себя чувствует Тэмин. Вопрос удивляет парня.
- Разве вы не общаетесь каждый день?
Сэхун в ответ скованно улыбается, но ничего не отвечает, уставившись в глаза Чонина, ожидая от него ответа. Чонин что-то бормочет про веселье, порядок и норму. Сэхун понимает, что Чонин не знает того, что нужно.
Вечером ему приходит смс, которую Сэхун открывает, не посмотрев на адресата:
«Если я скажу, что все в порядке, станет ли так на самом деле? Если я скажу, что все в порядке, будут ли в порядке окружающие меня люди?»
Сэхун сразу удаляет сообщение, выиграв секундную битву с совестью. Но та в итоге побеждает.
В один из вечеров Сэхун отвечает на звонок Тэмина. Он не успевает раскрыть рта, когда слышит горький шепот:
- Слабые люди никому не нужны, разве нет?
От интонации по коже Сэхуна пробегает холодок. Он не находит, что ответить. Тэмин прав, с одной стороны – Сэхун отвернулся от него, как только увидел его слабым. Но дело ведь не в его слабости, отдергивает себя Сэхун, а в том, что он долго скрывал ее за лживой маской сильного человека. Сэхун даже был готов брать с него пример.
- Дело не в слабости, - говорит Сэхун, хоть его голос и дрожит от неуверенности. – Дело в тебе.
- Слабые люди не могут защитить и поддержать, - продолжает Тэмин, кажется, полностью игнорируя слова Сэхуна. – На них нельзя опереться, им нельзя поплакаться. Их самих нужно защищать, а кто за это возьмется со своим грузом проблем? Что вообще слабые люди могут предложить взамен?
По сути – верно, мысленно соглашается Сэхун, понимая, что если он сейчас поможет Тэмину, тот долго будет висеть на нем мертвым грузом. Почему-то он в этом уверен. Даже уют, который давал Тэмин оказался не настолько райским.
- Почему ты все время выговариваешь мне свои странные мысли? – не выдерживает однажды Сэхун. Тэмин звонит ему каждый вечер, шепчет в трубку о каких-то своих мыслях, абсолютно не слушая ответы Сэхуна. Он просто говорит, вываливая на него свои мысли о слабостях, о людях, о холоде и пустоте.
- У меня никого нет, - на удивление, Тэмин отвечает на вопрос. Сэхун непроизвольно вспоминает, как Тэмин говорил эти же слова в больнице. Как и тогда, он был абсолютно спокоен. А может, его голос выражал не спокойствие, а пустоту?
- Как же ты жил до встречи со мной? – не может не съязвить Сэхун.
- А до этого они были, - все так же равнодушно говорит Тэмин. – их было не много, правда. Два друга, два танцора, два столба поддержки. А потом их завалило. Нас троих. И все трое тогда умерли.
Сэхун не сразу понимает, что Тэмин имеет в виду под «завалило», поэтому не придает значения и последним словам.
- Иногда я до сих пор чувствую руку Мункю, которая сжимает мою ладонь. Помню его шепот и просьбы держаться, просьбы жить и бороться. Помню его кровь на своем лице, когда его окончательно придавило. А мне не повезло, - Сэхун впервые за все телефонные разговоры слышит отчаяние и слезы в голосе Тэмина. Тот почти сразу сбрасывает звонок, будто и так рассказал совсем много.
На секунду, Сэхуну становится жаль Тэмина. В следующую, ему жаль себя, что он поверил и доверился такому лживому человеку. На третью секунду эти две мысли сталкиваются, принося переживания и одну головную боль. И рассветная полоса света никак не помогает ему разобраться с этим.
- Помнишь, я говорил тебе, что все звезды падают? – шелестит Тэмин в трубку. Сэхун проваливается в его голос, как в черную дыру, потому что в нем ничего нет. Абсолютная пустота.
- Да, - Сэхун соглашается скорее из мысли закончить разговор. Он не сразу вспоминает и воссоздает в голове тот маловажный для него разговор в теплой палате.
- Люди, они как звезды. Они кажутся яркими, но на деле холодны, - «действительно, совсем как ты». – И все люди рано или поздно падают. Вопрос лишь в том, красиво ли они полетят. Оставят за собой шлейф света или потухнут незаметно для всех.
Тэмин молчит, подбирая слова или осколки эмоций с пола.
Сэхун молчит, ожидая продолжения.
Молчание между ними - неловкое и натянутое, как струна. И Сэхун боится ее тронуть, порвать. Он считает видимые на свету пылинки, чтобы отвлечь себя от тяжелого дыхания на том конце провода.
- Потухшая звезда красиво пасть не может, - с хрипотцой в голосе продолжает Тэмин, со сбитым дыханием. С каждым выдохом парня сердце Сэхуна останавливается, на вдох – продолжает свой ход. Тэмин представляется ему как в черно-белом кино – сидящим на полу у своей черной кровати в белоснежных штанах и футболке. И с абсолютно бесцветным лицом. Сэхун осознает, что вслушивается в дыхание Тэмина, надеясь, что его черно-белое кино не немое.
- Прости, что разочаровал тебя, Сэхун, - еле слышно говорит Тэмин, прежде чем скинуть звонок.
Сэхун подрывается с места. Он совсем не хочет терять это дыхание.
Отчаянно избивая дверь, Сэхун шепчет «открой, блять, открой, открой». Тишина по ту строну двери методично бьет по Сэхуну, оставляя все больше трещин и, кажется, он скоро разобьется как стекло, о котором говорил Тэмин.
Дрожь, которая охватывала Сэхуна во время разговоров с Тэмина была совсем не из-за предательства, как теперь понимает Сэхун. Ему было больно, но за Тэмина, за его отчаяние, слезы и горечь. И только сейчас, пытаясь выбить Тэминовскую дверь (ключи он забыл/потерял в какой-то из своих многочисленных курток) он понимает, что Тэмин просто кричал ему о помощи.
«Но слабые люди никому не нужны» - голосом Тэмина отражается в голове Сэхуна. Он продолжает барабанить дверь, пока из соседней квартиры не выходит какая-то старушка, пытаясь прогнать его.
- Я боюсь потерять его, - кричит Сэхун на нее, и та сдается, отдав ему копию тэминовских ключей.
- Радуйся, что социальные службы настолько хорошо работают, - ворчит она, видимо, не приняв слова о смерти всерьез.
Квартира напоминает Сэхуну заброшенные дома из сериалов, не хватает только толстого слоя пыли. Все стоит на своих местах ровно так же, как и в прошлый его визит, только подсохли на подоконниках цветы. Мертвый по ощущениям воздух пробрался под футболку, неприятно охлаждая ее. Сэхун ежится, покрывается мурашками. Он пытается отдышаться и всматривается в серую квартиру. Она словно не пускает его, взвинченного и беспокойного.
Рой мыслей в голове мешает прислушаться к квартире. Сэхун понимает, что неправ. И хочет исправить это пока не поздно.
Каждый шаг отдается басом по всему телу, словно электрический ток пробивает тело, каждый раз, когда парень касается ногой пола. Тэмин не готов принять его – он его выгоняет. Сэхун проходит мимо зала в комнату – он уверен, что Тэмин именно там, словно сквозь шум собственных мыслей слышит тихое и холодное дыхание.
Он оказывается прав – Тэмин лежит около кровати, закрыв лицо руками. Не плачет – просто боль изнутри разрывает его, и он не может этого терпеть, прикрываясь пустотой и безразличием. Даже здесь лгал, думает Сэхун краем сознания, больше сосредотачиваясь на том, чтобы побыстрее подойти и помочь.
Дыхание Тэмина слабое, тело все дрожит. Он хватается, отчаянно цепляется ладонями за кофту Сэхуна, когда тот помогает ему сесть. Тэмин обхватывает Сэхуна худыми руками, прижимается грудью, прячет лицо в шее. Ищет способы раствориться в Сэхуне или хотя бы получить от него капельку нужности. Сэхун неловко обнимает его в ответ, пытаясь подобрать слова, которые могли бы сейчас помочь. Но сам его порыв уже помощь для Тэмина, который растерял все свои остатки силы и тепла, которые хранил в себе для Сэхуна. Он не мог открыто позвать на помощь, как и не мог полностью избавить себя от потребности в помощи – Сэхун замечает в углу комнаты лезвие и несколько пачек снотворного.
Сэхун чувствует, что в Тэмине осталось той опоры, тростинки по сути, как оказалось, которая держала его спину ровно, которая помогала ему держаться. Тэмин не умел доверять, поэтому эмоции отдавал безвозмездно, иссушая себя, но ничего не принимая взамен.
С полки с фотографии на Сэхуна смотрит какой-то парень, то ли снисходительно, то ли благодарно. Сэхун готов отдать поставить на кон свою вторую лодыжку, на то, что этот парень – Мункю. Не выживший, но заботящийся о Тэмине.
- Почему ты вернулся? – осипшим голосом спрашивает Тэмин, дыханием задевая кожу.
- Если я скажу, что я твой ангел-хранитель, ты рассмеешься?
Сэхун вполне удовлетворен смешком со стороны Тэмина. Он прижимает его к себе сильнее, поглаживая по обмерзшим плечам. К комнате не холодно, но Сэхун стягивает одеяло, чтобы накрыть им Тэмина. В руках Сэхуна Тэмин засыпает почти сразу же, по его осунувшемуся лицу и впалым безжизненным глазам можно было смело делать вывод, что сна до этого у него не было несколько дней. Он устал играть. И Сэхун рад, что Тэмину больше нужно будет тратить на это силы.
- Прости, что так часто опирался на тебя, - решается заговорить Сэхун хотя бы с самим собой, чтобы, наконец, выразить свои эмоции Тэмину. – Прости, что соскользнувшая с твоего плеча рука долго не решалась вернуться к своей опоре.
Сэхун уверен, что не плачет, произнося эти слова. Но по щекам определенно скатываются депрессия вместе с предательством, полностью отпуская его.
- Спасибо за это. Хочешь, я теперь отражу твою заботу как зеркало?
P.S
Сэхуну совсем не хочется лежать половину весны в больнице в чертовой Японии, абсолютно не зная языка. Маясь в палате целыми днями, парень не может себя занять даже телевизором – ни слова не поймет. Но зато он каждый день пробует новые японские блюда, которые просто…
- …..крышесносные! – Сэхун чуть ли не кричит, попробовав какой-то десерт. Он сжимается и корчится от удовольствия, подмечая, что новая протезная лодыжка начинает реагировать даже на такие мелкие движения. – Когда я вернусь, я затаскаю тебя по японским ресторанам, - грозит пальцем Сэхун в экран.
Тэмин смеется ему с Кореи и Сэхун полностью поддается собственному раю из еды и Тэмина.
- Еще критиком стань по японским ресторанам в Корее, и пиши, что у них у всех, все равно как в Японии не получится, - качает головой Тэмин.
- Я не шучу, я хочу, чтобы ты попробовал это. Так что когда я вернусь, ты не отвертишься от японской кухни.
- Хорошо-хорошо, - сдается Тэмин и поднимает руки в знак собственного поражения. Почти сразу же ударившись лбом о ладонь, пока Сэхун вертит перед камерой мизинцем. – Ты серьезно?
- Я не шучу, - с наигранно серьезным лицом говорит Сэхун и Тэмин поднимает в ответ свой мизинец.
- Я обещаю, что съем всю японскую еду, которую ты для меня закажешь.
Сэхун касается пальцем тэминовского пальца на экране.
« - Теперь я буду держать тебя до конца. Даже когда твоя ладонь соскользнет с моей руки, я буду держать тебя даже одним пальцем, но до конца.
- А я отражу тебя как зеркало».
~6700 слов
для AU fest 2014
Примечание: миндаль - весна, надежда
Акация - одиночество, тайна
Анемоны - искренность, надежда
Сэхуну больно.Сэхуну больно. Он рвано дышит, сжимает в руках одеяло до белых костяшек, что-то тихо сам себе нашептывает и громко стонет. Ему невыносимо больно, чешется нога и хочется к чертям оторвать ее, только бы перестало болеть. Иногда он видит свою маму, иногда какие-то белые пятна на черном фоне, а иногда пятна выкрашиваются и танцуют, словно издеваясь над болью Сэхуна. Он чувствует что-то невыносимое под кожей, что-то холодное внутри себя, перед тем как перестать чувствовать вообще.
«Возвращаться – плохая примета», думает Сэхун, критично осмотрев ярко белый потолок. После нескольких часов? суток? недель? проведенных без сознания даже обычные цвета насилуют его глаза.
«Прям небо в алмазах» - щурится Сэхун и со стоном закрывает глаза. Голова налита свинцом, любое, даже самое маленькое движение дается с трудом. А еще безумно чешется правая нога. Сэхун с трудом шевелит левой новой в надежде, хотя бы немного почесаться. Но чесать то почти и ничего.
- У меня, блять, нет ноги! – кричит Сэхун на врача и пытается кинуть в него что-то с рядом стоящей полочки, но ничего под руку не попадается. Медбрат Пак что-то быстро шепчет и испаряется из палаты. – У меня нет ноги! – продолжает орать Сэхун, перечеркивая себе все будущее.
Нет правой лодыжки – просто издевательство в современном мире. Это вечные неудобства с чертовыми костылями, трудности при поступлении на работу, да так даже в клубе невозможно никого подцепить! Кому ты нужен, когда всегда на костылях. Сэхун бьет собственную правую ногу, хочет думать, что он - морская звезда, у которой сейчас вновь отрастет нужная конечность. Но ничего не происходит.
Теперь нога выглядит, как бейсбольная бита, думает Сэхун прежде чем снова забыться в своей истерике.
Назойливые доктора раздражают как никогда. Они меряют температуру, пульс, давление, осматривают все тело и спрашивают «все ли в порядке». Сэхуну хочется ткнуть им своей отрубленной лодыжкой, своим порядком в лицо и спросить «а все ли у вас в порядке?».
- Они всего лишь выполняют свою работу, - тихо говорит парень с соседней койки. Его перевели сюда вчера, когда Сэхун спал, и за это время к нему ни разу не подошел врач, да и сам парень никуда не выходил. – Не надо на них злиться. Разные бывают ситуации.
- У меня, блять, нет ноги, - с паузой после каждого слова чеканит Сэхун и хочет избить парень своей «бейсбольной битой».
- У тебя всего лишь нет правой лодыжки, - коротко отвечает парень и отворачивается к окну. Хотя Сэхун первый перестал с ним разговаривать, да.
Лишиться ноги из-за заражения крови – глупее только умереть от чумы в 21 веке, считает Сэхун, ворочаясь в кровати. Его преследуют воспоминания боли операции, хотя этого не может быть – он был полностью под наркозом. Но боль не отступает и Сэхун снова плачет, не разбирая – болит у него нога, голова или корни безнадежности настолько больно впиваются в органы.
Пиздец моей жизни, в сотый раз за день думает Сэхун. Настоящий пиздец.
Когда приходят родители Сэхун ревет. Его трясет от всей ситуации, его разрывает изнутри.
- По-другому бы не вышло, сынок, - шепотом извиняется мама, по ее щекам текут слезы, и она крепко обнимает сына, пытаясь хоть как-то ему помочь.
Сэхуну не помогает, его все так же трясет, а слезы так и продолжаю литься. В его душе просто цветет безысходность.
Все в больнице – от медсестер до расположения здания вгоняет в ад. Сэхун смотрит в потолок, стараясь отыскать там смысл жизни, ну или какой-нибудь кусочек нормальной жизни. Как назло, он вспоминает только шумные вечеринки, наполненные яркими светами прожекторов и топотом здоровых ног. Еще он вспоминает ярко-желтый седьмой автобус, который он догонял почти каждый день, чтобы не опоздать в университет. Насыщенно бежевый кафель университетской лестницы, на которой он с друзьями мог и любил устраивать догонялки. Яркие воспоминания ослепляют его, и это совсем не приносит ему удовольствия.
- Почему к тебе никто не приходит? - тихо спрашивает Сэхун у своего соседа. Его голос охрип от частых криков и истерик, голова болит от частых слез и насморка. Но к нему больше заходить нельзя, а до сна нужно чем-то себя занять. Книги, которые принесли родители, не самый лучший вариант.
«Потому что это, блять, приключения, а значит, у всех героев есть, блять ноги», морщится Сэхун, только посмотрев на обложки.
- У меня никого нет, - коротко отвечает сосед, не отвлекаясь от своего занятие. Медсестры и медбратья часто приносят ему какие-то журналы и книги, которые парень поглощает буквально за несколько часов. Сейчас он дочитывает какую-то толстенную книгу, которую медбрат Пак занес ему с утра. Кажется, это был учебник по фармацевтике.
- Тебе эта муть правда интересна? – Сэхуну не хочется выслушивать чужие драмы, у него есть своя, поэтому он переводит разговор, кивков указывая на книгу. Парень, наконец, поднимает на него взгляд.
- Нет, я не понимаю и половины. Но мне все равно нечего делать, все остальное я уже прочитал, - пожимает он плечами и откладывает книгу на тумбочку. – Я Тэмин.
- Сэхун.
- Я уже знаю, все называли тебя по имени, - улыбается парень. Сэхун на секунду ловит какую-то грусть в расплывшихся губах, но глаза парня выражали полную пустоту. – А медбрат Пак по секрету сказал, что боится того дня, когда ты выйдешь из палаты. Он боится, что ты что-нибудь в него все-таки закинешь.
- Он просто дурак, - Сэхун вспоминает непутевого медбрата и его дурацкую привычку все ронять и терять. – Ты можешь взять мои книги, - предлагает он, показывая на свои несколько книг.
- Спасибо, - снова улыбается Тэмин. Его улыбка почему то такая теплая, что на секунду Сэхуну кажется, что безысходность внутри него уже не такая черная. – Докинешь?
- Сомневаешься во мне? – Сэхун чуть улыбается, у него пока не получается по-другому, и целится в руки Тэмина одной (той, что поменьше, дабы не убить) книгой. В полете книга раскрывается и меняет намеченную Сэхуном траекторию, упав где то в области ног Тэмина, но не задев их.
- Спасибо, - зачем-то снова повторяет Тэмин и снова, мать его, улыбается.
- Не за что, - Сэхун смущен собственной странной реакцией, поэтому берет плеер с наушниками и с песнями, которые ему уже давно надоело слушать. Но все лучше, чем смотреть на приятную улыбку Тэмина. Закрыв уши наушниками, Сэхун заметил капельку грусти в глазах Тэмина, перед тем как тот окунулся в чтение.
Прослушивая песни, которые порядком поднадоели, («боже, надо срочно менять свой плейлист»), Сэхун не раз ловит себя на мысли, что стреляет глазами в Тэмина. Окунувшись в чтение, тот улыбается и неслышно проговаривает какие-то фразы. Сэхун не понимает, почему улыбка соседа настолько сильно проникает в него, куда-то меж ребер и селится там небольшим островком света. Чтобы это не означало, Сэхуну нравится это чувство.
Когда приходят его друзья, Сэхуну уже нечего выплакивать, но все еще есть о чем покричать. Он жалуется на Бога, в которого не верит, на мироздание, на судьбу и на сложившиеся карты, в сотый раз спросить «ну почему я?». Вместо него плачет Тао и что-то лепечет на китайском – в особенно чувственные моменты он просто не в состоянии говорить на не родном языке. Чонин похлопывает его по плечу и говорит, что «все нормально, ты пробьешься, это не конец жизни» и Сэхуну впервые всерьез хочется забить Чонина насмерть, наверное, своим обрубком ноги, потому что это для него конец. Чонину легко говорить, у него все на месте, но почему-то от его слов что-то болезненно сжимается между ребер.
Сэхун не замечает, с каким трудом Тэмин старается не смотреть на его друзей.
- Ты помнишь хотя бы половину из того, что уже прочитал? - спрашивает Сэхун после на удивление вкусного завтрака в палате. Тэмин с прошлого вечера читает уже вторую книгу и не сразу понимает вопрос Сэхуна. Он несколько раз моргает, пытаясь восстановить его в памяти.
- Я помню, как развивался сюжет, детали никакие в голове не отпечатались, к сожалению, - улыбается Тэмин. Это определенно рефлекс, думает Сэхун. – А из журналов у меня все интервью и статьи смешались. Вроде «Тэхён из SNSD предсказывает скорый развал обвал акций маленькой и уютной лапшичной, а так же естественный цвет волос в трендах макияжа следующего сезона».
«Это абсолютно не смешно», - думает Сэхун, корчась от смеха на своей кровати. Смотря на него, Тэмин тоже смеется, но более сдержанно, прикрывая рот тыльной стороной ладони.
- Тэхён обалдеет, узнав, что он стал участницей SNSD, ему всегда хотелось, да, - сквозь смех говорит Сэхун, хотя даже не представляет, кто это такой.
С Тэмином легко, ловит себя на мысли Сэхун. Он не разговорчивый, но не скрытный, он поддерживает разговор, но не навязывается. Убивать с ним время – самое то. А еще у него невероятно приятный смех и улыбка, благодаря которым Сэхун отвлекается от безысходных картинок своего будущего.
Сэхун проснулся от грохота и «простите, пожалуйста, господи Ли» голосом того самого непутевого медбрата Пака. Тэмин тихо шипит на него, но, пусть Сэхун совсем плохо его знает, он уверен, что Тэмин делает это сквозь улыбку. О железную ножку тэминовской койки что-то ударяется. Сэхун морщится от звука и разлепляет глаза, утыкаясь взглядом в стену. За его спиной копошатся медбрат Пак и Тэмин, и Сэхуна преодолевает любопытство – Тэмина впервые забрали на какие-то процедуры или осмотр. Он тихо и аккуратно, как он сам думает, поворачивается в сторону соседа и видит немного взволнованные глаза Тэмина, направленные на него, и плед, которым медбрат Пак накрывает отсутствие ног на инвалидном кресле. До того, как Сэхун осознает произошедшее, оба парня исчезают из палаты.
Молчать с Тэмином – невозможно, думает Сэхун, вдыхая вместе с кислородом напряженность. Сосед вернулся с осмотра около получаса назад и снова уткнулся в книги, избегая сэхуновского взгляда. Отогнав навязчивую неловкость, Сэхун все же спрашивает:
- Разве тебе не плохо?
Тэмин поднимает на него взгляд, сразу понимая, о чем идет речь. Он прикрывает книгу и Сэхун уже готов к долгому разговору с душещипательной историей, в которой сегодня уже готов, но Тэмин отвечает на удивление коротко.
- Было, но прошло уже.
- Тебя перевели сюда позже меня, - хмурится Сэхун. – Когда ты успел успокоиться?
- Я лично подписывал документ об ампутации, - слабо улыбается Тэмин. «и все-таки это рефлекс» - отмечает Сэхун. Как можно с улыбкой говорить о таких вещах?
Но слабая улыбка медленно срезает ветки безысходности внутри Сэхуна. Слабая улыбка наполнена силой, как кажется Сэхуну, дарит уверенность.
Тэмин сидит с прямой спиной, снова погружаясь в книгу. От него волнами исходит надежда и Сэхуну хочется утопиться в этих волнах. Сэхун хотел бы испытывать жалость к Тэмину, потому что его ситуация по сути гораздо хуже его собственной. Но Тэмин тепло улыбается, смеется и не подает ни единой капли слабости. Он сильный, думает про себя Сэхун, поражаясь стойкости человека, который старше его всего на год.
Стоит ли ему брать с него пример?
- Все звезды рано или поздно падают, - говорит Тэмин, вглядываясь в окно.
- Увидел падающую звезду? – Сэхун на долю секунды стало завидно. Даже в ночи звездопада ему никогда не попадалась такая удача.
- Вроде того, - слабо улыбнулся Тэмин, сжимая в руках одеяло. Его руки немного напряглись и Сэхун еле сдерживает себя, чтобы не заострять на этом внимание.
- Загадал желание? – Сэхун сам себе напомнил маленького ребенка со старшим братом или папой, но теплая энергетика Тэмина только к этому и располагала.
- Конечно, - пожал плечами Тэмин. – А ты?
- Я же ее не видел. Тем более, мечтать мне не о чем. Все пошло в жопу с этой лодыжкой.
Тэмин кидает в Сэхуна смятой салфеткой, мол, незачем возвращаться к своей ноге, и смеется над реакцией младшего. У него дурацкий задыхающийся смех, но Сэхуну приятно смеяться вместе с ним, выгоняя темные мысли из сердца.
Больница не такая уж и адская, думает Сэхун, медленно на костылях двигаясь по коридору. Сегодня, после долгих привыканий и тренировок, ему, наконец, разрешили прогуляться на улице. Костыли неудобно подпирают подмышки Сэхуна, и ему совсем не хочется верить, что это «с непривычки». Трудно привыкнуть к дополнительным двум ногам. Рядом с ним, точнее чуть позади, идет миниатюрная медсестра Ким, внимательно наблюдая за каждым его движением, что-то отмечая в блокнотике. Сэхуну казалось, что она прожжет в нем дыру. «Вырвется ли из меня тогда печаль-тоска», - думает Сэхун и сам отдергивает себя от глупых, драматичных как в кино мыслей.
- Вы хотите выйти на улицу? - зачем-то уточняет медсестра Ким, хотя Сэхун уверен, что его уверенное направление к двери просто кричит о его намерении. Поэтому он не отвечает. Около лестницы девушка хватает его за локоть и помогает спуститься, потому что пока Сэхуну опасно спускаться самому. У девушки сильные руки и хватка, которая ослабляется лишь на один момент, когда она отвлекается на поклон и улыбку молодому врачу с красивыми длинными пальцами. Сэхун хочет сымитировать падение, чтобы девушка больше не отвлекалась на красивых врачей, но быстро отгоняет эту мысль, заметив счастливую улыбку уходящего парня и не менее сияющую медсестру Ким. Она выглядит немного глупо и Сэхун надеется, что при взгляде на Тэмина не выглядит так же.
Небольшой сквер при больнице встречает его бабушками, которые еле передвигают свои «полноценные, блять, конечности». Сэхун старается найти здесь хоть кого-нибудь, на ком глаз отдохнет, но все, к сожалению, слишком счастливые для него. Он поворачивается, чтобы вернутся обратно в палату. Но одновременно с еле замеченным недовольным взглядом медсестры Ким он видит улыбку Тэмина из окна палаты. Тот машет ему рукой и жестом говорит идти гулять. Почему Сэхун соглашается, он не понимает сам. Но ветер, обдувающий уши, напоминает ему голос Тэмина, который шепчет ему «иди». И Сэхун идет.
А потов вновь идет, но уже с Тэмином, который с трудом передвигается самостоятельно в своей инвалидной коляске. Несколькими минутами ранее он отказался от помощи медрата Пака, и Сэхун не сразу понимает почему.
- При нем ты немного скован и даже зол, - делится Тэмин на улице, когда Сэхун садится передохнуть на одну из самых дальних от здания лавочек. До этого они около двадцати минут гуляли в полной тишине, просто потому что удобно. А еще Сэхун понял, что Тэмин согревает именно улыбкой и своим голосом, а не удобным расположением окна и комнаты. В мире, в котором существует такой свет, Сэхун готов остаться жить.
- Почему ты настолько хорошо меня знаешь? – спрашивает Сэхун и с удовольствием положил бы голову на плечо Тэмина, если бы тот не сидел в своем кресле так далеко от него. Тэмин улыбается и, кажется, немного светится.
- Если я отвечу, что я ангел, посланный тебе небесами, ты рассмеешься? – спрашивает Тэмин и Сэхун смеется, хотя это абсолютно не смешно.
- Давай сыграем в игру? – предлагает Тэмин, спускаясь с койки на пол. Сэхун непонимающе смотрит на него и тоже собирается сесть ниже, пока голос соседа не останавливает его:
- Нет, ты будешь стоять, - очаровательная улыбка Тэмина, пожалуй сильнейший для Сэхуна аргумент и он встает, опираясь на костыли. Они теперь не так больно впиваются в подмышки и Сэхун удивлен, что так быстро к ним привык.
Тэмин достает мяч, и бьет им в сторону Сэхуна, который за мыслями о костылях не заметил первого броска. Он приходит в себя только под смех Тэмина.
- Один ноль, зевака!
Сэхун с трудом доходит до угла, в котором остановился небольшой мяч и пинает его левой ногой, полностью опираясь на костыли. Стоять так даже весело – словно на качелях катаешься. Тэмин ловко ловит мяч и незамедлительно толкает его снова в сторону Сэхуна. Тот понимает, что отвлекаться на мысли с таким темпом игры просто невозможно и полностью отдается игре.
- Шесть ноль! – припевает Тэмин перед первым «голом» Сэхуна.
- Не радуйся победе заранее, - отвечает Сэхун, пригрозив сидящему парню костылем. Играя, Сэхун чувствовал непонятную ему легкость во всем теле, свободу во время «катания» на костылях, приятную боль в левой ноге от столкновения со слишком быстрым мячом. Кажется, Сэхун привыкает к новой паре ног.
Выписывают их по отдельности – сначала Сэхуна, через неделю Тэмина.
Сэхун стоит в холле больницы, в своем самом красивом кроссовке и ощущает себя немного глупо, потому что даже не отражающие поверхности могут отразить насколько глупо он смотрится с этой улыбкой на лице. В течение этой недели он был дома, потому что тысячи родственников со всей Кореи и мира неожиданно полюбили его именно сейчас – когда бедненький лишился лодыжки. «Если бы не они, я бы и не заметил отрезанной ноги, блять» - думает Сэхун, стирая с себя фантомы всех тетушкиных поцелуев. Тэмина провожают всем больничным персоналом и Сэхун чувствует себя неуютно, забирая его в одиночестве.
- Неужели кроме меня тебя некому забрать? – интересуется Сэхун, выходя за ворота больницы.
- Я говорил, что у меня никого нет, - пожимает плечами Тэмин и снова улыбается. Сэхун не решается продолжить эту тему.
- Зато у меня есть танцевальный зал, - кидает Тэмин до того как таксист помогает ему выйти из машины. – Приходи посмотреть.
Тэмин, танцующий только на руках и спине – невозможно больное зрелище.
Нисколько не жалостливое, Тэмин не дает себя жалеть, не грустно и не неловкое, оно просто больное, потому что внутренне понимаешь, скольких усилий это стоит.
Сэхуна грызет совесть, когда он смотрит на свою правую ногу. Всего-то нет лодыжки, усмехается Сэхун, а сколько было истерики. Сколько было желания не жить. Сэхун помнит себя на краю пропасти, когда он стоял он обдувался ветром и уже хотел спрыгнуть. Сзади поторапливал лес с рычащим на него обществом, которому не нужны неполноценные люди. Но стоило Тэмину легкой рукой смахнуть с глаз пелену истерики, слез и пессимизма, Сэхун увидел тропинку у которой его ждали близкие ему люди. И Тэмин толкал его в спину, к ним.
Сэхун чувствует – даже самые невесомые касания Тэмина дарят надежду.
Как и сейчас. Тэмин просто танцует, а в Сэхуне цветет миндаль.
Со временем, Сэхун приводит сюда и Чонина с Тао, которые громко охают на каждое движение Тэмина. Чонин окрестил себя фанатом номер один, на ходу придумывая какие-то связки и движения. Тао, в итоге, танцует с ними, хоть и странно косится иногда на Тэмина. Сэхун пытается уловить в этом взгляде какие-то эмоции. Кажется, в одном коктейле смешались удивление, восхищение, непонимание и даже ревность.
- Почему тебе не плохо? – но ломаном корейском и с ломанными мозгами спрашивает Тао. Сэхун готов огреть его своим тяжелым телефоном, потому что такой вопрос – сплошная дискриминация по отношению к Тэмину, как он считает. Сэхуну тоже интересно, но, несмотря на свой дерьмовый, как он сам думает, характер, у него, блять, хватает мозгов такое не спрашивать.
- Почему мне должно быть плохо? – Тэмин не просто улыбается, он тихо посмеивается, словно старший (хотя он младше Тао) брат, который объясняет своему братишке какие-то элементарные вещи, которые тот не понимает в силу возрасте. – Я жив, я занимаюсь тем, что мне нравится. Возможно, мне тяжело танцевать только на руках, но я прикладываю к этому не больше усилий, чем начинающие танцоры, которые только учатся делать нормальные шаги под ритм.
- Я же не о танцах говорю, - вздыхает Тао, понимая, что сморозил глупость, но отходить от своего вопроса не хотел.
- Разве я не уточнял, что танцы – моя жизнь? – Тэмин треплет Тао по голове и отбирает у него бутылку с водой. «Потому что нет больше людей и вещей, ради которых хотелось бы жить» - скрывает в своей душе парень.
Когда Тэмин приглашает Сэхуна к себе домой с ночевкой на «инвалидский мальчишник», как его окрестил сам Тэмин, Сэхун без вопросов соглашается. Он активно кивает, даже не звоня родителям, а просто скидывая им смс. Они все равно поверит – тетя Юра, которая недоучилась на психолога, посоветовала родителям не лезть в повторную социализацию Сэхуна, за что он ей очень благодарен.
Они идут пешком до квартиры Тэмина, вдыхая осенний запах и припечатывая листья к асфальту. Сэхун вспоминает, как пинал ногами в детстве горы из листьев и наблюдал за оранжево-желтым мини дождем. Закусив губу от осознания глупости идеи, Сэхун останавливается на костылях и немного на них покачивается. В итоге немного, но ему удалось разогнать листья с кромки асфальта. Тэмин смеется и бьет его по бедру, намекая, что то мог и упасть. Но маленькая сэхуновская шалость ему явно понравилась.
- Давай купим закуски, - предлагает Тэмин, головой кивая в сторону супермаркета. – Около моего дома нет магазинов с пандусами.
После такого довода Сэхун сразу соглашается, но пандус супермаркета ему не нравится так же, как и отсутствие его у маленьких магазинов. Он понимает, что Тэмин самостоятельно по такому крутому подъему не поднимется. От Сэхуна толку мало в этой ситуации, а люди, проходящие мимо него, полностью игнорировали парня в инвалидной коляске, который кружил около пандуса. Какие-то подростки смеются за спиной Сэхуна и он почему-то уверен, что объектом шуток являются они с Тэмином. Он хочет предложить уйти, но тут из супермаркета к Тэмину выбегает пожилой охранник и поднимает его к двери. Тэмин кланяется ему, улыбается и что-то говорит, и Сэхун понимает, что Тэмин приходил сюда не один раз. Сэхун быстро (насколько это возможно) поднимается по лестнице, и на секунду оборачивается, чтобы увидеть, что единственные подростки на улице сидят к нему спиной и смотрят что-то в телефоне, громко обсуждая.
- Не ищи причин для ненависти, - бросает Тэмин перед тем, как двинутся дальше вглубь супермаркета.
Квартира Тэмина такая же теплая, как и хозяин. Сэхун рассматривает миллионы фотографий на полочках, замечая на них несколько неизвестных ему лиц. Тэмин что-то кричит ему с кухни, и Сэхуну приходится отвлечься от своих мыслей.
«Как много Тэмин знает о нем, и сколько не знает о нем Сэхун»?
Вопрос вылетает из головы, когда Тэмин, а с ним и вся квартира, улыбается. Сэхуну приятно даже от того, что Тэмин вообще его сюда пригласил.
На подоконнике Тэминовской кухни цветут акации.
«Если бы этим вечером наступила моя смерть, я бы потратил весь день на извинения перед людьми, которых я хоть раз обидел» - Сэхун просыпается под слова какого-то очередного глупого айдола. Глупого – потому что своими громкими словами он разбудил Сэхуна, которому было очень удобно спать на плече Тэмина. Тот уже и сам уснул – укрыв обоих одеялом, положив свою голову на голову Сэхуна. Пульт в руке опасно покачивается, намереваясь упасть с ослабшей руки. Сэхун аккуратно перемещает пульт на диван и возвращается в удобное положение – на плечо Тэмина. Там уютно и даже привычно. Сэхун не хочет отпускать это чувство, которое цветет в его душе.
Когда бы Сэхун ни пришел в зал, Тэмин всегда танцует. Полностью покрытый влажной оболочкой пота, в синяках из-за падений, но с неизменной улыбкой на лице. «Всегда неулыбающиеся люди неискренне» говорил маленькому Сэхуну отец в ответ на «я женюсь на Юне-щи, потому что она всегда улыбается». Сэхун не поверил его словам тогда и абсолютно не готов поверить сейчас.
- А что ты будешь делать, когда станешь старше? - вырывается у Тао во время обеда, и Сэхун серьезно готов убить его своим телефоном
- А когда люди становятся старше, они теряют навыки к танцам? - Тэмин выкашливает этот вопрос одновременно с молоком (колу ему нельзя в рамках диеты), стараясь скрыть свой смех, вызванный неожиданным вопросом.
- Невозможно зарабатывать на жизнь только танцами. Учитывая, что ты даже хореографом стать не можешь.
Сэхун отвлекается от придумывания способов убийства Тао, следя за Тэмином и пытаясь найти в нем хоть какой-то отголосок грусти или обиды. Но Тэмин лишь теребит свою грязную и потную от миллиона тренировок футболку и продолжает улыбаться. Он поджимает губы и кивает, словно сделал для себя какой-то вывод.
- Ноги на мозги не влияют, - в итоге отвечает Сэхун, и тыкает в Тао своей костылей. Тэмин благодарно улыбается ему куда-то в плечо.
Сэхуну нравится Тэмин. Вот так просто нравится как человек. Тэмин всегда улыбается, даря тепло; говорит, даря надежду; обнимает, даря надежду. Тэмин безвозмездно дарит и отдает, и Сэхуну нравится ощущать себя под защитой мира.
Было ли ему хорошо? Возможно, это было слишком идеально для Сэхуна.
Сэхун входит в квартиру Тэмина настолько бесшумно, насколько это возможно – время ранее, но парень хочет сделать хоть что-то приятное человеку-подарку в его жизни.
Обитель не встречает его тишиной. Эхом по всей квартире отдается непонятный Сэхуну звук и он просто идет на него; медленно и осторожно, пытаясь успокоить быстро бьющееся сердце, когда он понимает, что звуком была приглушенная музыка. Ранее, квартира Тэмина обволакивала спокойствием и уютом – теплые тона, множество фотографий и фигурок, творчески разбросанные вещи. Сегодня квартира застыла с некой обреченностью, а фотографии не казались счастливыми – с них на Сэхуна смотрели стеклянные глаза. Пространство просто потеряло свои цвета.
В комнате Тэмина тяжело дышать, кислород, кажется, смешался с безнадежностью. Сэхун делает три тяжелых (и громких, как ему показалось) шага вовнутрь.
«Уан, ту, сри, фор» - отсчитывает, смеясь, парень на видео, ловко двигая всем телом. – «Давай уже, включай музыку», - кричит он, легким движением поправляя челку. С музыкой вместе он задвигался, паря по залу, идеально смешивая различные стили, танцуя не только телом, но и душой.
И худыми здоровыми ногами.
Сэхун сразу признает в танцующем парне Тэмина – пусть и сменилась прическа, но этот смех и улыбку не может замаскировать даже самое плохое качество видео.
Сэхун узнает Тэмина и в парне, лежащим на кровати, который, свернувшись калачиком, невидящим взглядом смотрел в монитор.
- Тэмин?... – тихо зовет Сэхун, но парень не отзывается. Он весь дрожит, тихо подвывая музыке с видео, а глаза красные от слез и абсолютно пустые.
Сэхун боится. Он никогда не видел Тэмина таким болезненным, слабым, безжизненным. Тот уменьшился раза в три, сломавшись и скорчившись от боли воспоминаний. Сэхун никогда не видел Тэмина в слезах. Они никогда не видел его настоящего.
Хотел ли он это видеть?
Он приходит в себя только на улице, шумно вдыхая прохладный морозный воздух – приближается зима. Сэхун не помнит, как он так быстро вылетел из комнаты, как бежал вниз по лестнице с костылем, потому лифт ехал слишком медленно для него, не помнит, закрыл ли тэминовскую дверь. Он не хочет этого помнить, как и хочет стереть воспоминания о Тэмине. Только лишь сегодняшние или все, Сэхун не знает, но морозным воздухом по венам в нем уже бежит чувство предательства. Он чувствует себя преданным близким человеком, которому он доверял себя, а тот в итоге никогда не доверял себя Сэхуну.
Отвечая на звонок, парень не понимает, кто именно дышит ему с того края провода.
- Знаешь, - бесцветно шепчет родной голос. – Иногда люди не такие сильные, как о них думают.
Сэхун сбрасывает звонок, не дослушав.
Он приходит в танцевальный зал по инерции – он привык носить обед танцующему Тэмину. Как и обычно, зал встречает его громкой музыкой и потным Тэмином, который в два движения оказался не на руках, а на попе ровно, улыбаясь зашедшему Сэхуну. Улыбаясь, как ни в чем не бывало.
- Тэмин, а ты утром... – Сэхун начинает, но не знает, как закончить и что вообще говорить.
- Чонин звонил, сказал что придет, - в итоге говорит Тэмин, чтобы как-то заполнить тишину. – Как раз посмотришь, что мы вдвоем поставили на прошлой неделе. Чонин даже обещал это снять и отправить на какой-нибудь конкурс. Было бы здорово, правда?
- Да, - на автомате отвечает Сэхун. Тэмин улыбается и излучает тепло, которое Сэхун по привычке принимает. Но насколько оно искренне сейчас и было ли искренним хоть когда-то?
Тэмин продолжает говорить и улыбаться, и Сэхун не верит сам себе. Не может собрать воедино человека, который сидит перед ним – сильно и яркого Тэмина, который полностью искоренил в нем пустоты и вырастивший в нем анемоны; и Тэмина, которого он видел утром – сломанного. Способен ли слабый человек настолько хорошо притворяться сильным? Сэхун не выдерживает настолько правдивой искренней улыбки, и поднимается.
- Прости, сегодня не смогу, - кидает он Тэмину и выходит, не оборачиваясь и не дожидаясь ответа.
- Просто никто не бесконечность, - тихо говорит Тэмин, и Сэхун даже слышит, как тот сглатывает свое одиночество. Тэмин снова позвонил ему спустя минут пять-шесть после ухода. Сэхун ничего ему на это не отвечает и спустя минуту полной тишины звонок сбрасывается.
Полностью отказаться от общения с Тэмином невозможно. Назло самому себе Сэхун познакомил его со своими друзьями, поэтому на общих «вылазках» их было не трое, как раньше, а четверо. Тэмин часто шутит, смеется, обменивается с Чонином странными секретными взглядами и в шутку замахивается кулаком Тао между ног (как раз «рост» позволяет). Сэхун пытается улыбаться так же, но ничего не выходит, потому что огонек меж ребер гаснет под волной предательства. А искренен ли его смех сейчас?
- Сэхун, не тормози, в столб врежешься, - Тао немного тормошит его и почти сразу шарахается, потому что Сэхун старается улыбнуться ему в ответ, но в итоге получается пугающий оскал.
Тэмин оборачивается на их копошение. Сэхун старается словить в взгляде Тэмина хоть что-то – грусть, боль, разочарование, но в итоге видит лишь море?океан? тепла. Сэхун не может наступить в эту лужу снова, поэтому ссылаясь на срочные мамины дела, он по-быстрому сбегает (даже не пытаясь придумать какого-то другого слова).
В этот раз Сэхун звонит Тэмину первый, собираясь поговорить с ним о том утре. Вживую этого совсем не получается – улыбка и уютная атмосфера к серьезному разговору о депрессии отнюдь не располагают. Но в ответ на сэхуновское «привет» Тэмин моментально переводит тему:
- Зря человека часто сравнивают с чашей, - Сэхун слышит, как Тэмин бьет пальцем по столу. -
Когда чаша переполняется, из нее просто все выливается, но не более. Человек больше похож на стекло. Если по нему ударить оно либо сломается сразу, либо будет долго трескаться, пока в итоге не распадется на миллионы кусочков, некоторые из которых даже невозможно разглядеть. Это больше похоже на человека.
- Почему ты говоришь со мной об этом? – спрашивает Сэхун до того, как успевает подумать.
- Потому что мне об этом больше не с кем поговорить, - горько усмехается на том конце провода Тэмин, прекращая барабанить по столу. Сэхун не находит, что ответить. Тэмин сбрасывает первый.
Сэхун снова ощущает себя персонажем драмы, потому что чувство предательства никак не уходит из ума. Он старается мыслить здраво и пытаться понять причины поступков Тэмина, но все катится валуном и ударяется о стены «предательства». По сути, Тэмин лгал ему каждой своей улыбкой и оттого маленький свет, который поселился в душе у Сэхуна благодаря ей, стал холодным комочком разочарования.
Светящее из окна солнце совсем не добавляет в эпизод атмосферности, зачем то думает Сэхун, пытаясь отвлечься. Но не выходит. Как так получилось, что мыслями о Тэмине он поддерживает свою жизнь?
Сэхун не приходит на тренировки Тэмина. Сэхун старается не отвечать ни на какие его звонки, хотя тот исправно звонит каждый вечер. Сэхун старается стереть его из своей жизни – вот так просто сбежать (и Сэхун не пытается подобрать к этому другого слова) от проблем и эмоций, потому что нож в спине дает о себе знать сильнее, чем привязанность.
Он знает Тэмина слабого, поэтому рассказы Чонина о том, как они с Тэмином весело проводят время, отдают вкусом лицемерия на языке. Сэхун старается натянуть улыбку (у Тэмина же это как-то получается) и молча кивает, практически не слушая. Обычно проницательный Чонин не замечает этого, видимо, полностью околдованный магическими лживыми улыбками.
После больницы Сэхун не мог сказать о Чонине и Тао как о лучших друзьях, что-то мешало ему. И сейчас он понимает, что именно Тэмин мешал так думать. И именно он разочаровал Сэхуна так скоро. «Разочаровал» - идеальное слово для его ситуации, как ни крути. Сэхун видел в Тэмине спокойствие, Тэмин, видимо, видел в нем всего лишь проходящего мимо человека.
Сэхун не может не спросить у Чонина, как себя чувствует Тэмин. Вопрос удивляет парня.
- Разве вы не общаетесь каждый день?
Сэхун в ответ скованно улыбается, но ничего не отвечает, уставившись в глаза Чонина, ожидая от него ответа. Чонин что-то бормочет про веселье, порядок и норму. Сэхун понимает, что Чонин не знает того, что нужно.
Вечером ему приходит смс, которую Сэхун открывает, не посмотрев на адресата:
«Если я скажу, что все в порядке, станет ли так на самом деле? Если я скажу, что все в порядке, будут ли в порядке окружающие меня люди?»
Сэхун сразу удаляет сообщение, выиграв секундную битву с совестью. Но та в итоге побеждает.
В один из вечеров Сэхун отвечает на звонок Тэмина. Он не успевает раскрыть рта, когда слышит горький шепот:
- Слабые люди никому не нужны, разве нет?
От интонации по коже Сэхуна пробегает холодок. Он не находит, что ответить. Тэмин прав, с одной стороны – Сэхун отвернулся от него, как только увидел его слабым. Но дело ведь не в его слабости, отдергивает себя Сэхун, а в том, что он долго скрывал ее за лживой маской сильного человека. Сэхун даже был готов брать с него пример.
- Дело не в слабости, - говорит Сэхун, хоть его голос и дрожит от неуверенности. – Дело в тебе.
- Слабые люди не могут защитить и поддержать, - продолжает Тэмин, кажется, полностью игнорируя слова Сэхуна. – На них нельзя опереться, им нельзя поплакаться. Их самих нужно защищать, а кто за это возьмется со своим грузом проблем? Что вообще слабые люди могут предложить взамен?
По сути – верно, мысленно соглашается Сэхун, понимая, что если он сейчас поможет Тэмину, тот долго будет висеть на нем мертвым грузом. Почему-то он в этом уверен. Даже уют, который давал Тэмин оказался не настолько райским.
- Почему ты все время выговариваешь мне свои странные мысли? – не выдерживает однажды Сэхун. Тэмин звонит ему каждый вечер, шепчет в трубку о каких-то своих мыслях, абсолютно не слушая ответы Сэхуна. Он просто говорит, вываливая на него свои мысли о слабостях, о людях, о холоде и пустоте.
- У меня никого нет, - на удивление, Тэмин отвечает на вопрос. Сэхун непроизвольно вспоминает, как Тэмин говорил эти же слова в больнице. Как и тогда, он был абсолютно спокоен. А может, его голос выражал не спокойствие, а пустоту?
- Как же ты жил до встречи со мной? – не может не съязвить Сэхун.
- А до этого они были, - все так же равнодушно говорит Тэмин. – их было не много, правда. Два друга, два танцора, два столба поддержки. А потом их завалило. Нас троих. И все трое тогда умерли.
Сэхун не сразу понимает, что Тэмин имеет в виду под «завалило», поэтому не придает значения и последним словам.
- Иногда я до сих пор чувствую руку Мункю, которая сжимает мою ладонь. Помню его шепот и просьбы держаться, просьбы жить и бороться. Помню его кровь на своем лице, когда его окончательно придавило. А мне не повезло, - Сэхун впервые за все телефонные разговоры слышит отчаяние и слезы в голосе Тэмина. Тот почти сразу сбрасывает звонок, будто и так рассказал совсем много.
На секунду, Сэхуну становится жаль Тэмина. В следующую, ему жаль себя, что он поверил и доверился такому лживому человеку. На третью секунду эти две мысли сталкиваются, принося переживания и одну головную боль. И рассветная полоса света никак не помогает ему разобраться с этим.
- Помнишь, я говорил тебе, что все звезды падают? – шелестит Тэмин в трубку. Сэхун проваливается в его голос, как в черную дыру, потому что в нем ничего нет. Абсолютная пустота.
- Да, - Сэхун соглашается скорее из мысли закончить разговор. Он не сразу вспоминает и воссоздает в голове тот маловажный для него разговор в теплой палате.
- Люди, они как звезды. Они кажутся яркими, но на деле холодны, - «действительно, совсем как ты». – И все люди рано или поздно падают. Вопрос лишь в том, красиво ли они полетят. Оставят за собой шлейф света или потухнут незаметно для всех.
Тэмин молчит, подбирая слова или осколки эмоций с пола.
Сэхун молчит, ожидая продолжения.
Молчание между ними - неловкое и натянутое, как струна. И Сэхун боится ее тронуть, порвать. Он считает видимые на свету пылинки, чтобы отвлечь себя от тяжелого дыхания на том конце провода.
- Потухшая звезда красиво пасть не может, - с хрипотцой в голосе продолжает Тэмин, со сбитым дыханием. С каждым выдохом парня сердце Сэхуна останавливается, на вдох – продолжает свой ход. Тэмин представляется ему как в черно-белом кино – сидящим на полу у своей черной кровати в белоснежных штанах и футболке. И с абсолютно бесцветным лицом. Сэхун осознает, что вслушивается в дыхание Тэмина, надеясь, что его черно-белое кино не немое.
- Прости, что разочаровал тебя, Сэхун, - еле слышно говорит Тэмин, прежде чем скинуть звонок.
Сэхун подрывается с места. Он совсем не хочет терять это дыхание.
Отчаянно избивая дверь, Сэхун шепчет «открой, блять, открой, открой». Тишина по ту строну двери методично бьет по Сэхуну, оставляя все больше трещин и, кажется, он скоро разобьется как стекло, о котором говорил Тэмин.
Дрожь, которая охватывала Сэхуна во время разговоров с Тэмина была совсем не из-за предательства, как теперь понимает Сэхун. Ему было больно, но за Тэмина, за его отчаяние, слезы и горечь. И только сейчас, пытаясь выбить Тэминовскую дверь (ключи он забыл/потерял в какой-то из своих многочисленных курток) он понимает, что Тэмин просто кричал ему о помощи.
«Но слабые люди никому не нужны» - голосом Тэмина отражается в голове Сэхуна. Он продолжает барабанить дверь, пока из соседней квартиры не выходит какая-то старушка, пытаясь прогнать его.
- Я боюсь потерять его, - кричит Сэхун на нее, и та сдается, отдав ему копию тэминовских ключей.
- Радуйся, что социальные службы настолько хорошо работают, - ворчит она, видимо, не приняв слова о смерти всерьез.
Квартира напоминает Сэхуну заброшенные дома из сериалов, не хватает только толстого слоя пыли. Все стоит на своих местах ровно так же, как и в прошлый его визит, только подсохли на подоконниках цветы. Мертвый по ощущениям воздух пробрался под футболку, неприятно охлаждая ее. Сэхун ежится, покрывается мурашками. Он пытается отдышаться и всматривается в серую квартиру. Она словно не пускает его, взвинченного и беспокойного.
Рой мыслей в голове мешает прислушаться к квартире. Сэхун понимает, что неправ. И хочет исправить это пока не поздно.
Каждый шаг отдается басом по всему телу, словно электрический ток пробивает тело, каждый раз, когда парень касается ногой пола. Тэмин не готов принять его – он его выгоняет. Сэхун проходит мимо зала в комнату – он уверен, что Тэмин именно там, словно сквозь шум собственных мыслей слышит тихое и холодное дыхание.
Он оказывается прав – Тэмин лежит около кровати, закрыв лицо руками. Не плачет – просто боль изнутри разрывает его, и он не может этого терпеть, прикрываясь пустотой и безразличием. Даже здесь лгал, думает Сэхун краем сознания, больше сосредотачиваясь на том, чтобы побыстрее подойти и помочь.
Дыхание Тэмина слабое, тело все дрожит. Он хватается, отчаянно цепляется ладонями за кофту Сэхуна, когда тот помогает ему сесть. Тэмин обхватывает Сэхуна худыми руками, прижимается грудью, прячет лицо в шее. Ищет способы раствориться в Сэхуне или хотя бы получить от него капельку нужности. Сэхун неловко обнимает его в ответ, пытаясь подобрать слова, которые могли бы сейчас помочь. Но сам его порыв уже помощь для Тэмина, который растерял все свои остатки силы и тепла, которые хранил в себе для Сэхуна. Он не мог открыто позвать на помощь, как и не мог полностью избавить себя от потребности в помощи – Сэхун замечает в углу комнаты лезвие и несколько пачек снотворного.
Сэхун чувствует, что в Тэмине осталось той опоры, тростинки по сути, как оказалось, которая держала его спину ровно, которая помогала ему держаться. Тэмин не умел доверять, поэтому эмоции отдавал безвозмездно, иссушая себя, но ничего не принимая взамен.
С полки с фотографии на Сэхуна смотрит какой-то парень, то ли снисходительно, то ли благодарно. Сэхун готов отдать поставить на кон свою вторую лодыжку, на то, что этот парень – Мункю. Не выживший, но заботящийся о Тэмине.
- Почему ты вернулся? – осипшим голосом спрашивает Тэмин, дыханием задевая кожу.
- Если я скажу, что я твой ангел-хранитель, ты рассмеешься?
Сэхун вполне удовлетворен смешком со стороны Тэмина. Он прижимает его к себе сильнее, поглаживая по обмерзшим плечам. К комнате не холодно, но Сэхун стягивает одеяло, чтобы накрыть им Тэмина. В руках Сэхуна Тэмин засыпает почти сразу же, по его осунувшемуся лицу и впалым безжизненным глазам можно было смело делать вывод, что сна до этого у него не было несколько дней. Он устал играть. И Сэхун рад, что Тэмину больше нужно будет тратить на это силы.
- Прости, что так часто опирался на тебя, - решается заговорить Сэхун хотя бы с самим собой, чтобы, наконец, выразить свои эмоции Тэмину. – Прости, что соскользнувшая с твоего плеча рука долго не решалась вернуться к своей опоре.
Сэхун уверен, что не плачет, произнося эти слова. Но по щекам определенно скатываются депрессия вместе с предательством, полностью отпуская его.
- Спасибо за это. Хочешь, я теперь отражу твою заботу как зеркало?
P.S
Сэхуну совсем не хочется лежать половину весны в больнице в чертовой Японии, абсолютно не зная языка. Маясь в палате целыми днями, парень не может себя занять даже телевизором – ни слова не поймет. Но зато он каждый день пробует новые японские блюда, которые просто…
- …..крышесносные! – Сэхун чуть ли не кричит, попробовав какой-то десерт. Он сжимается и корчится от удовольствия, подмечая, что новая протезная лодыжка начинает реагировать даже на такие мелкие движения. – Когда я вернусь, я затаскаю тебя по японским ресторанам, - грозит пальцем Сэхун в экран.
Тэмин смеется ему с Кореи и Сэхун полностью поддается собственному раю из еды и Тэмина.
- Еще критиком стань по японским ресторанам в Корее, и пиши, что у них у всех, все равно как в Японии не получится, - качает головой Тэмин.
- Я не шучу, я хочу, чтобы ты попробовал это. Так что когда я вернусь, ты не отвертишься от японской кухни.
- Хорошо-хорошо, - сдается Тэмин и поднимает руки в знак собственного поражения. Почти сразу же ударившись лбом о ладонь, пока Сэхун вертит перед камерой мизинцем. – Ты серьезно?
- Я не шучу, - с наигранно серьезным лицом говорит Сэхун и Тэмин поднимает в ответ свой мизинец.
- Я обещаю, что съем всю японскую еду, которую ты для меня закажешь.
Сэхун касается пальцем тэминовского пальца на экране.
« - Теперь я буду держать тебя до конца. Даже когда твоя ладонь соскользнет с моей руки, я буду держать тебя даже одним пальцем, но до конца.
- А я отражу тебя как зеркало».
@темы: group: SHINee, group: EXO, member: Taemin, status: закончен, member: Sehun, pairing: TaeHun
-
-
22.01.2016 в 11:42но сегодня я совершенно ужасно расплакался
-
-
24.01.2016 в 12:15