Luna; general; R; AU, drama, darkfic, deathfic
1023 слова
Ей снятся океаны крови и дожди из медных пуль; запах гари, оседающий в лёгких, и крики, закладывающие уши до звенящей тишины. Ей снятся океаны крови и дожди из медных пуль; запах гари, оседающий в лёгких, и крики, закладывающие уши до звенящей тишины. В руке у неё – ладошка маленькой девочки, так безумно похожей на неё саму. Ребёнок плачет и обнимает другой рукой её ногу, боясь потеряться в волнах обеспокоенных людей.
Сонён захватывает паника. Она смотрит по сторонам в попытке найти хоть что-то, что спасёт их, но перед глазами лишь всепоглощающий огонь, обгоревшие здания и искривлённые лица людей. Сонён подхватывает ребёнка на руки и бежит вместе с толпой, не в состоянии увидеть от чего они бегут и куда. Плач оглушает её, но она даже не пытается успокоить девочку, когда у неё самой слёзы на щеках.
Сонён поглощает страх. Вязкой субстанцией он растекается от рёбер к шее, мешая дышать, к рукам, замораживая их, и к ногам, прибавляя скорости. Тело бьёт крупная дрожь, но она продолжает бежать, даже когда не видит перед собой дороги.
Сонён просыпается резко.
Вокруг неё – тёмная комната и тихое бульканье из аквариума. Под ней – сырая от пота кровать, а щеки влажные от слёз. Сонён вспоминает то чувство, когда страх парализует всё тело, и не может сдержать слёз.
Она всё ещё слаба перед своими снами.
Сонён боится войны.
Не самый редкий страх. Кто в здравом уме не боится войны? Все её боятся, боятся за своих близких, за будущее семьи, за самих себя.
Но Сонён боится её постоянно. Не после новостей о терактах, не после какого-то разговора – всегда. Её постоянно преследует чувство, что военная тревога оглушит город в следующую секунду, что, пока она идёт на работу, к их городу приближаются вооружённые самолёты. Она укладывает детей спать и подолгу смотрит в окна, словно заметив заранее бомбу или обстрел, она успеет спасти детей.
Сонён работает воспитателем в детском саду, с одной из самых младших групп. Трёхлетние дети тянутся к ней и верят её фальшивой улыбке. Сонён учит их не только по программе садика – раз в месяц она проводит тренировочную эвакуацию в бомбоубежище.
Сынван – воспитательница группы постарше – мысленно называет её параноичкой, но присоединяется к учениям вместе со своей группой. Руководство детского сада считает это полнейшей глупостью, но не лезет. Сонён благодарна им всем за это.
Сонён была такой не всегда.
Это началось три года назад, когда три её друга, годом ранее ушедшие в пограничные войска, вернулись холодными трупами с истерзанными телами. Тогда Сонён одна успокаивала троих матерей, впитывая в себя всю их боль и слёзы.
Делу ни придали огласки, и тогда Сонён поняла, что от мирных жителей скрывают гораздо больше, чем она могла себе представить. И начались сны.
Сначала это были повторы просмотренных в отрочестве фильмов о войне. Затем главными героями становились её друзья. Затем родные. Затем и весь город.
Сонён засыпает с тревожным чувством в груди, чтобы проснуться с паникой и знать, что из этого круга выхода нет. Некоторое время она пила снотворное, но оно ни капли не помогало. Ходила один раз к психологу, но тот, привыкший получать деньги за любовное нытье домохозяек, отправил её к другому врачу, на которого у Сонён не хватало денег.
Сонён часто встречается с друзьями. Они охотно соглашались, надеясь отвлечь её от тревожных мыслей (хотя и не подозревали о тяжести её состояния), она – чтобы запомнить их как можно лучше. Иногда, когда она закрывала глаза, на её веках отпечатывались окровавленные лица друзей.
Но Сонён старается улыбаться, чтобы никого не тревожить своим состоянием – она сама не рада жить в вечном страхе, но уже даже не пытается бороться. Она понимает – война неизбежна и её мозг просто готовит её к этому.
Сынван часто отвлекает Сонён разговорами во время тихого часа. Приходит к ней в группу, благо комнаты находятся совсем рядом, садится на стол и рассказывает обо всех своих друзьях и их смешных, как ей кажется, ситуациях. Сынван считает, что за то время, что она знает Сонён, она научилась подбирать такие истории, которые по-настоящему отвлекали.
Сонён улыбается и смеётся, иногда даже искренне, но чаще всего после разговоров Сынван ей становится ещё хуже – она мысленно оплакивает всех её милых и заводных друзей и саму жизнелюбивую Сынван. Наверное, по её солнечной улыбке Сонён будет скучать больше всего.
Сонён бродит по кругу уже третий год и за это время так и не научилась жить. Возможно, где-то в глубине души, очень глубоко, она надеется, что война, наконец, начнётся, и ей не нужно будет жить в постоянной тревоге.
Сонён возвращается домой поздно. Она всегда бредёт домой пешком, наслаждаясь и запоминая свежесть городского парка и шум дорог, хруст листвы под ногами и музыку из наушников проходящих мимо подростков. Сама Сонён не носит наушники – считает, что может не услышать криков или тревоги.
Дома уже темно, но Сонён не включает свет. Она живёт на первом этаже и в её окна всегда освещаются фонарями и фарами заезжающих на парковку машин.
Сонён скудно ужинает, листая новости в интернете и переписываясь с друзьями. Они предлагают встретиться завтра с утра и сходить в аквапарк. Сонён соглашается, а затем долго рассматривает карту, прикидывая маршрут до ближайшего убежища.
Весь вечер Сонён читает книгу, иногда отвлекаясь на рыбок в аквариуме. Она стучит по стеклу и думает, что в море у них было бы больше шансов выжить.
Ночь подозрительно тихая, как думает Сонён. Тревога в её груди разрастается, и она подходит к окну, всматриваясь в тёмное небо. Оно подозрительно безмятежно и бесконечно высоко.
Сонён смотрит до тех пор, пока в небе не появляются красные огоньки, а по городу не прокатывается сирена. Перед глазами Сонён вихрем проносятся все картины из снов.
Реки тёмно-красной крови, не опадающая пыль, гарь в лёгких, оглушительные крики в ушах. Друзья с простреленными головами и родители в истерике, не в силах найти своих детей. Разбросанные в стороны конечности трёхлетних детей и окровавленная губы Сынван.
Сонён моргает и находит себя у окна, перед бесконечно страшным небом.
В ушах всё ещё сирена и паника, плачь и ор, мольбы и ругательства.
Сонён даже не старается их заглушить. Она знает – бесполезно. Губы расходятся в безысходной улыбке, а сердце замедляет ход, наконец найдя покой в безумной мысли.
Сонён вытаскивает пачку снотворных и высыпает их стол. Часть растворяет в воде, другую – заглатывает сама, несмотря на горящее горло. Она находит в себе остатки сил, чтобы дойти до кровати и лечь, не снимая одеяла.
Сонён закрывает глаза и видит лишь пустоту да чёрное небо. Сонён впервые улыбается своему сну.
Тёмное ночное небо бесконечно безмятежно. Сонён забывается в нём навсегда.
1023 слова
Ей снятся океаны крови и дожди из медных пуль; запах гари, оседающий в лёгких, и крики, закладывающие уши до звенящей тишины. Ей снятся океаны крови и дожди из медных пуль; запах гари, оседающий в лёгких, и крики, закладывающие уши до звенящей тишины. В руке у неё – ладошка маленькой девочки, так безумно похожей на неё саму. Ребёнок плачет и обнимает другой рукой её ногу, боясь потеряться в волнах обеспокоенных людей.
Сонён захватывает паника. Она смотрит по сторонам в попытке найти хоть что-то, что спасёт их, но перед глазами лишь всепоглощающий огонь, обгоревшие здания и искривлённые лица людей. Сонён подхватывает ребёнка на руки и бежит вместе с толпой, не в состоянии увидеть от чего они бегут и куда. Плач оглушает её, но она даже не пытается успокоить девочку, когда у неё самой слёзы на щеках.
Сонён поглощает страх. Вязкой субстанцией он растекается от рёбер к шее, мешая дышать, к рукам, замораживая их, и к ногам, прибавляя скорости. Тело бьёт крупная дрожь, но она продолжает бежать, даже когда не видит перед собой дороги.
Сонён просыпается резко.
Вокруг неё – тёмная комната и тихое бульканье из аквариума. Под ней – сырая от пота кровать, а щеки влажные от слёз. Сонён вспоминает то чувство, когда страх парализует всё тело, и не может сдержать слёз.
Она всё ещё слаба перед своими снами.
Сонён боится войны.
Не самый редкий страх. Кто в здравом уме не боится войны? Все её боятся, боятся за своих близких, за будущее семьи, за самих себя.
Но Сонён боится её постоянно. Не после новостей о терактах, не после какого-то разговора – всегда. Её постоянно преследует чувство, что военная тревога оглушит город в следующую секунду, что, пока она идёт на работу, к их городу приближаются вооружённые самолёты. Она укладывает детей спать и подолгу смотрит в окна, словно заметив заранее бомбу или обстрел, она успеет спасти детей.
Сонён работает воспитателем в детском саду, с одной из самых младших групп. Трёхлетние дети тянутся к ней и верят её фальшивой улыбке. Сонён учит их не только по программе садика – раз в месяц она проводит тренировочную эвакуацию в бомбоубежище.
Сынван – воспитательница группы постарше – мысленно называет её параноичкой, но присоединяется к учениям вместе со своей группой. Руководство детского сада считает это полнейшей глупостью, но не лезет. Сонён благодарна им всем за это.
Сонён была такой не всегда.
Это началось три года назад, когда три её друга, годом ранее ушедшие в пограничные войска, вернулись холодными трупами с истерзанными телами. Тогда Сонён одна успокаивала троих матерей, впитывая в себя всю их боль и слёзы.
Делу ни придали огласки, и тогда Сонён поняла, что от мирных жителей скрывают гораздо больше, чем она могла себе представить. И начались сны.
Сначала это были повторы просмотренных в отрочестве фильмов о войне. Затем главными героями становились её друзья. Затем родные. Затем и весь город.
Сонён засыпает с тревожным чувством в груди, чтобы проснуться с паникой и знать, что из этого круга выхода нет. Некоторое время она пила снотворное, но оно ни капли не помогало. Ходила один раз к психологу, но тот, привыкший получать деньги за любовное нытье домохозяек, отправил её к другому врачу, на которого у Сонён не хватало денег.
Сонён часто встречается с друзьями. Они охотно соглашались, надеясь отвлечь её от тревожных мыслей (хотя и не подозревали о тяжести её состояния), она – чтобы запомнить их как можно лучше. Иногда, когда она закрывала глаза, на её веках отпечатывались окровавленные лица друзей.
Но Сонён старается улыбаться, чтобы никого не тревожить своим состоянием – она сама не рада жить в вечном страхе, но уже даже не пытается бороться. Она понимает – война неизбежна и её мозг просто готовит её к этому.
Сынван часто отвлекает Сонён разговорами во время тихого часа. Приходит к ней в группу, благо комнаты находятся совсем рядом, садится на стол и рассказывает обо всех своих друзьях и их смешных, как ей кажется, ситуациях. Сынван считает, что за то время, что она знает Сонён, она научилась подбирать такие истории, которые по-настоящему отвлекали.
Сонён улыбается и смеётся, иногда даже искренне, но чаще всего после разговоров Сынван ей становится ещё хуже – она мысленно оплакивает всех её милых и заводных друзей и саму жизнелюбивую Сынван. Наверное, по её солнечной улыбке Сонён будет скучать больше всего.
Сонён бродит по кругу уже третий год и за это время так и не научилась жить. Возможно, где-то в глубине души, очень глубоко, она надеется, что война, наконец, начнётся, и ей не нужно будет жить в постоянной тревоге.
Сонён возвращается домой поздно. Она всегда бредёт домой пешком, наслаждаясь и запоминая свежесть городского парка и шум дорог, хруст листвы под ногами и музыку из наушников проходящих мимо подростков. Сама Сонён не носит наушники – считает, что может не услышать криков или тревоги.
Дома уже темно, но Сонён не включает свет. Она живёт на первом этаже и в её окна всегда освещаются фонарями и фарами заезжающих на парковку машин.
Сонён скудно ужинает, листая новости в интернете и переписываясь с друзьями. Они предлагают встретиться завтра с утра и сходить в аквапарк. Сонён соглашается, а затем долго рассматривает карту, прикидывая маршрут до ближайшего убежища.
Весь вечер Сонён читает книгу, иногда отвлекаясь на рыбок в аквариуме. Она стучит по стеклу и думает, что в море у них было бы больше шансов выжить.
Ночь подозрительно тихая, как думает Сонён. Тревога в её груди разрастается, и она подходит к окну, всматриваясь в тёмное небо. Оно подозрительно безмятежно и бесконечно высоко.
Сонён смотрит до тех пор, пока в небе не появляются красные огоньки, а по городу не прокатывается сирена. Перед глазами Сонён вихрем проносятся все картины из снов.
Реки тёмно-красной крови, не опадающая пыль, гарь в лёгких, оглушительные крики в ушах. Друзья с простреленными головами и родители в истерике, не в силах найти своих детей. Разбросанные в стороны конечности трёхлетних детей и окровавленная губы Сынван.
Сонён моргает и находит себя у окна, перед бесконечно страшным небом.
В ушах всё ещё сирена и паника, плачь и ор, мольбы и ругательства.
Сонён даже не старается их заглушить. Она знает – бесполезно. Губы расходятся в безысходной улыбке, а сердце замедляет ход, наконец найдя покой в безумной мысли.
Сонён вытаскивает пачку снотворных и высыпает их стол. Часть растворяет в воде, другую – заглатывает сама, несмотря на горящее горло. Она находит в себе остатки сил, чтобы дойти до кровати и лечь, не снимая одеяла.
Сонён закрывает глаза и видит лишь пустоту да чёрное небо. Сонён впервые улыбается своему сну.
Тёмное ночное небо бесконечно безмятежно. Сонён забывается в нём навсегда.
memberfest: luna team, июль, 2016
@темы: group: f(x), status: закончен, member: Luna